Но сердце мое вздрогнуло… Я узнала эти пропорции в том существе, которое приснилось мне в ночь на 5 мая, за несколько дней до твоей гибели. Такая же большая голова, такие же узкие плечи, тонкие длинные руки, но с твоими пальцами. Они у тебя особенные были, могли как-то неестественно выгибаться назад.
Не перепутаешь ни с кем.
У нашего сына похожие, но им далеко до твоих.
Все мое существо наполнилось благоговейным трепетом от сознания существования какой-то неведомой мне великой тайной связи между этими событиями и явлениями. Твоя душа и образ Николая-чудотворца!
А 9 мая, за сутки до твоей гибели, Николай-чудотворец взглянул на меня с иконы твоими глазами.
Я была потрясена! Я стояла возле аналоя и плакала. Прощай, мой друг! Видно, так нам на роду написано было. Таких совпадений не бывает.
Словно что-то недосказано,
Что всегда звучит, всегда…
Нить какая-то развязана,
Сочетавшая года…
А. А. Блок
Пора нам собираться домой, в край, о котором вполне можно сказать словами песни.
Дождик, холод, туман,
Непогода и слякоть,
Вид унылых людей
Но этот край – наш дом, и поезд мчит нас на север, где нас уже никто не ждет и не встретит.
Поезд мчался с грохотом и воем,
Поезд мчался с лязганьем и свистом,
И ему навстречу желтым роем
Понеслись огни в просторе мглистом.
Поезд мчался с полным напряженьем
Мощных сил, уму непостижимых,
Перед самым, может быть, крушеньем
Посреди миров несокрушимых.
Мчусь куда-то с лязганьем и свистом,
Мчусь куда-то с грохотом и воем,
Мчусь куда-то с полным напряженьем
Я, как есть, загадка мирозданья.
Перед самым, может быть, крушеньем
Я кричу кому-то: «До свиданья!»
Но довольно! Быстрое движенье
Все смелее в мире год от году,
И какое может быть крушенье,
Если столько в поезде народу?
Н. Рубцов
Вчера ездила с твоими родными на кладбище. Поплакали, поправили цветы на могиле, помянули, как принято по христианскому обычаю.
А небо было такое высокое, голубое и такое бездонное, что, глядя в него, мне захотелось воспарить над грешной землей и умчаться в дальние дали, туда, куда ушел ты, где и меня ждут. Но рад бы в рай, да грехи не пускают!
А кто здесь будет сына до ума доводить? А кто напишет книгу о тебе, о жизни и смерти, о Боге? Если не я, то кто?!
Сегодня надо приступать к работе над книгой. Пора!
Все это время я вела дневники, проживала, осмысливала горе, собиралась с силами. А теперь пора.
Вечером, когда мы сидели за столом и поминали тебя, по телевизору показывали программу Киселева о гибели самолета ТУ-154, в котором летели 170 пассажиров.
22 августа в стране объявлен траур.