К тому времени, как Рейфорд решил позвонить в церковь жены, прошло несколько часов, и он был рад, что ему не пришлось ни с кем разговаривать. Как он и надеялся, на их автоответчике появилось новое сообщение, записанное приглушенным мужским голосом.
— Это «Церковь новой надежды». Мы планируем организацию еженедельных библейских занятий. Пока же мы собираемся каждое воскресенье в десять утра. Весь наш штат, исключая меня одного, и большинство членов нашей общины исчезли. Немногие из оставшихся поддерживают помещение в порядке и распространяют видеокассету, которую подготовил наш старший пастор для такого времени, как это. Вы можете придти в церковь в любое время, чтобы получить ее. Мы ждем вас в воскресенье утром.
«Да, — думал Рейфорд, — пастор часто говорил о восхищении церкви. Именно это очень привлекало Айрин. Неплохая идея — оставить сообщение для тех, кто остался! Ему и Хлое следует получить кассету в ближайшие дни. Он надеялся, что она будет заинтересована, как и он, в открытии истины.
Когда Рейфорд посмотрел в окно, выходящее на улицу, он увидел Хлою. Она расплачивалась с водителем такси. На земле у ее ног стоял большой чемодан. Он выбежал из дома в одних носках и заключил ее в свои объятия.
— О, папочка, — простонала она, — а как все? Он покачал головой.
— Я не хочу этого слышать, — сказала она, отталкивая его и глядя на дом, как будто ожидая, что мать и брат появятся в дверях.
— Мы остались одни, Хлоя, — сказал Рейфорд, и они застыли в сумерках, плача.
Только в Пятницу Бак Уильямс смог получить новости о Дирке Бертоне. Он связался с инспектором округа, где расположена Лондонская биржа.
— Вы должны сказать мне совершенно точно, кто вы такой и каковы ваши отношения с мистером Бертоном, прежде чем я смогу сообщить вам о его состоянии, — сказал Нигель Леонард, — я также обязан сообщить вам, что наш разговор будет записан на пленку. Запись уже началась.
— Простите?
— Я записываю наш разговор, сэр. Если вы этого не хотите, вы можете разъединиться.
— Я последую вашему примеру.
— Что это значит? Вы что же не понимаете, что такое
запись?
— Я это прекрасно понимаю, и включаю свой магнитофон для записи, если вы не возражаете.
— Конечно же, я возражаю, мистер Уильяме. Почему, черт побери, вы. будете делать запись?
— А почему вы?
— Мы здесь находимся в очень сложной ситуации и поэтому должны принять во внимание все нити.
— Что за ситуация? Разве Дирк исчез?
— Боюсь, все это не очень чисто.
— Расскажите!
— Сначала расскажите, почему вас это интересует.
— Мы с ним старые друзшя, однокашники по университету.