В другом сообщении цитировалось высказывание Карпатиу о том, что он и экуменический совет собрания религиозных лидеров всего мира завтра собираются сделать какое-то важное заявление.
* * *
Бак дозвонился в Цинциннати помощнику архиепископа кардинала Мэтьюза.
— Да, он здесь, но сейчас отдыхает. Он вылетает завтра в Нью-Йорк на заключительную встречу экуменического совета, а затем отправится в Израиль и Ватикан.
— Я готов приехать в любое место и в любое время, когда ему будет удобно, — сказал Бак.
— Я сообщу вам ответ через полчаса.
Бак позвонил Хлое:
— У меня сейчас только несколько минут, — сказал он, — но мы могли бы провести их вместе до нашей вечерней встречи.
— Конечно, но что случилось?
— Ничего особенного, — ответил он, — хочу побыть с тобой рядом хоть минуту, хочу, чтобы ты знала, что я есть.
— Что ты есть? Что это значит?
— Именно это и значит, мэм. А ты?
— Мне кажется, я тоже есть. Это значит, что мы имеем что-то общее.
— Какие у тебя планы на вечер?
— Никаких. Отец задержится. Сегодня с ним разговаривали в Белом доме.
— Так он берется за эту работу?
— Он собирается совершить пробный полет и потом решить.
— Я мог быть на этом рейсе.
— Я знаю.
— Захватить тебя в шесть? — спросил Бак.
— Хорошо.
Помощник кардинала Мэтьюза позвонил Баку, как и было обещано. Новости были хорошие. На кардинала произвело впечатление, что интервью с ним будет использовано для заглавной статьи в журнале, так что он передал Баку, что тот может вылететь в Нью-Йорк вместе с ним в следующий понедельник.
Бак купил билет на последний рейс из «О'Хара» в Цинциннати и удивил Хлою, явившись к ней в шесть часов с набором блюд китайской кухни. Рассказав ей о своей предстоящей поездке, он добавил:
— Я решил, что то время, которое мы можем посвятить общению, мы не будем тратить на поиски места, где можно поесть.
— Папа будет нам завидовать, когда вернется домой, — сказала Хлоя. Он очень любит китайскую кухню.
Бак снова открыл рюкзак, достал со дна еще один пакет и улыбнулся:
— Пусть и он не будет обижен.
Бак и Хлоя устроились на кухне и, перемежая разговоры с лакомствами, проболтали почти час. Они говорили о всякой всячине: о своем детстве, семье, памятных событиях, надеждах, мечтах, опасениях. Баку нравилось слушать, как говорит Хлоя, даже не столько то, что она говорит, сколько ее голос. Он не мог понять, то ли дело было в том, что она оказалась интересным собеседником, то ли в том, что он любил ее. Возможно, и то, и другое.
Когда приехал Рейфорд, он застал Бака и Хлою сидящими за компьютером Рейми, который они не включали со времени исчезновений. За несколько минут Бак подключил Хлою к Интернету и установил свой электронный адрес.