— Как я вижу, вы отдаете предпочтение континентальным блюдам, — пробормотала она.
Обельенна с царственным величием слегка наклонила голову.
— Я родом с Мартиники, — объяснила она. — А моя мать в свое время служила кухаркой в одном очень знатном французском семействе.
В глазах Камиллы вспыхнул интерес.
— Тогда вы, наверное, говорите по-французски?
— Да, мадам, — со слабой улыбкой покачала головой кухарка. — Но вообще-то я говорю на родном креольском, который вы, возможно, не понимаете.
Ах вот, значит, как называется это напевное наречие, подумала Камилла. Но было еще кое-что, что она хотела узнать.
— Вы, наверное, служили в семье Невиллов еще на Барбадосе?
Снова едва заметный кивок.
— Да, мадам, но моя хозяйка была родом с Мартиники. Ее отправили на Барбадос, ну и меня с ней, естественно. Тогда я была совсем еще молоденькой — служанка на все руки, так, кажется, тут говорят. А потом, спустя какое-то время, моя хозяйка вышла замуж. За одного из Невиллов.
— За одного из Невиллов? — повторила Камилла.
— О да, — кивнула кухарка. — За Люка Невилла, мадам. Старшего брата хозяина. Он уже умер.
Камилла попыталась припомнить, что Ксантия рассказывала ей о старшем брате.
— К сожалению, я о нем почти ничего не знаю, — призналась она. — Лорд Ротуэлл никогда не говорит о своем брате.
— Да, мадам, вместо этого хозяин пьет бренди, — бесстрастным тоном бросила кухарка. — Чтобы его не мучили кошмары. Чтобы прогнать демонов, которые являются из прошлого. Но они все равно слетаются, чтобы его терзать.
— Ну, — с вымученной веселостью объявила Камилла, — похоже, кухня находится в надежных руках. Наверное, теперь мне следует ознакомиться с расходами по дому?
И снова Обельенна с царственным величием чуть заметно склонила голову. Вытащив еще одну книгу, она открыла ее и положила перед Камиллой.
— Как вы сейчас напоминаете ее… — негромко проговорила она.
— Пардон? — не поняла Камилла.
— Мою хозяйку. — Бесстрастный взгляд Обельенны устремился куда-то в прошлое. — Нет, не лицом. Я не о ее дочери. Но сходство определенно есть…
— О какой дочери? — окончательно растерялась Камилла. — Вы имеете в виду племянницу моего мужа? — догадалась она.
Обельенна кивнула.
— У вас такие же темные волосы. И вы тоже очень красивая, — тихо сказала она. — Как моя покойная хозяйка… Аннамари. Поэтому я буду молиться за вас, мадам.
— Молиться? — Камилла бросила на нее внимательный взгляд. — Почему?
— Я буду молиться, чтобы ваша красота не легла тяжким крестом вам на плечи.
Эта фраза прозвучало бы как оскорбление, не будь это сказано с такой искренностью. Но Камилла уже была сыта по горло и именами совершенно незнакомых ей людей, и этими зловещими предупреждениями.