В самую точку, расхохотавшись, подумала Камилла.
— А что бы вы могли нам предложить? — с любопытством спросила она.
Мистер Кембл почесал подбородок.
— Ну-ка, дайте подумать, — пробормотал он. — Я совсем недавно приобрел прекрасный серебряный канделябр, который будет просто восхитительно смотреться в центре стола и сразу украсит вашу унылую столовую. А еще у меня есть пара великолепных китайских напольных ваз из нефрита на подставке красного дерева. Три полных комплекта средневековых рыцарских доспехов — причем один работы миланских оружейников, очень редкий.
— Нет-нет, доспехов не нужно, — улыбнулась Камилла. — Но я бы с удовольствием полюбовалась ими.
— Хорошо, тогда канделябр я оставлю за вами. — Мистер Кембл с улыбкой сунул руку в карман сюртука. — Почему бы вам, леди Ротуэлл, не заглянуть ко мне в магазин? Скажем, на следующей неделе. — Отыскав небольшую серебряную коробочку тонкой работы, он вытащил из нее визитку и протянул Камилле.
«Мистер Джордж Джейкоб Кембл Элегантные безделушки, диковинки и изящные пустячки.
Стрэнд, 8».
— Только приезжайте одна, умоляю, — протянул мистер Кембл, хитро покосившись на ее мужа.
— Да уж, умоляю — без меня, — пробурчал Ротуэлл. — Увольте меня от этого, Кембл. Просто пришлите мне все счета — и я буду считать, что еще легко отделался.
— Вот и замечательно. — Пружинистым движением мистер Кембл поднялся на ноги. — Значит, жду вас к чаю, баронесса.
К тому времени, как мистер Кембл, откланявшись, скрылся за поворотом тропинки, ветер стал заметно холоднее. Какой странный день, подумала Камилла.
— Чем займемся? — пробормотала она, исподтишка поглядывая, как порывистый ветер треплет волосы Ротуэлл, которые вдруг от этого почему-то стали казаться гораздо мягче, чем всегда. — Но сначала, думаю, нужно что нибудь съесть.
— О да, Обельенна постаралась на славу, — проговорил он, снова принимаясь копаться внутри. Потом он по большей части молчал — Камилла весело болтала о разных пустяках, и вскоре мрачное настроение Ротуэлла, казалось, рассеялось. Он даже заслушался до такой степени, что незаметно для себя съел большую лепешку маниоки, заел ее ломтем сыра и принялся хрустеть яблоком.
Камилла, поздравив себя с этой маленькой победой, взялась убирать еду в корзинку. Мир снова заиграл яркими красками. Однако радостное оживление ее длилось недолго.
Убедившись, что еда убрана, а Камилла сидит в фаэтоне, Ротуэлл подобрал плащ, и через пару минут фаэтон выехал на дорогу, которая вилась вдоль берега Серпентайна.
С тех пор как они распрощались с Кемблом, Камилла больше не делала попыток вернуться к прежнему разговору, но Ротуэлл очень подозревал, что она расстроена гораздо сильнее, чем хочет казаться.