Ему ответили:
— Вас не разъединили. Товарищ Сталин повесил трубку. После первого ареста Мандельштам был освобожден. Он был напуган и написал оду в честь Сталина. Возможно, для этого его и освобождали. Вскоре его посадили снова, и он погиб в лагере. Это предание было записано мной в середине 50-х годов по многочисленным рассказам, ходившим тогда в писательской среде.
Интересно, что сегодня, когда можно сличить предание с мемуарами Надежды Яковлевны Мандельштам, выясняется очень высокая степень совпадения в изложении фактов, даваемых этими двумя источниками. Стихи о Сталине были мною записаны с большим количеством отклонений от авторского текста (сейчас приведены в соответствие с ним).
Сообщение о смерти
В Союзе писателей шло заседание. Пушкиновед Илья Фейнберг стал шептать переводчику Румеру:
— Говорят, в лагере умер Мандельштам. Румер довольно громко сказал:
— Не шепчите. Он ничего противозаконного не сделал.
Переводчик
Борис Пастернак не вписывался в литературный процесс сталинского времени. То, что при этом он не был арестован, предание объясняет тем, что в дореволюционное время (году в 1913) он якобы издал сборник переводов грузинских поэтов, где были опубликованы и переводы стихов молодого Сосо Джугашвили. Когда Сталину предложили в 30-х годах переиздать эти переводы, он отказался. Это предание — попытка упрощенно объяснить отсутствие традиционного финала в традиционном противоборстве тирана и поэта. Парадокс Пастернака в том, что он выжил в сталинскую эпоху и был надломлен и погиб в хрущевскую. Сравнивая эти эпохи, поэт говорил: "Раньше нами правил маньяк и убийца, а теперь невежда и свинья".
Тиран и небожитель
Генеральный секретарь Союза писателей Владимир Петрович Ставский привез Пастернаку письмо, приветствующее расстрел маршала Тухачевского. Пастернак поставить свою подпись отказался.
Но на следующий день оно было напечатано в «Правде», и подпись Пастернака под ним стояла. Пастернак обратился к Сталину и объяснил, что он воспитывался в духе толстовских традиций, поэтому быть кому-либо судьей не может. Сталин по этому поводу сказал: "Не трогайте этого небожителя, этого блаженного".
Хлеб, колхоз и Пастернак
В середине 30-х годов Сталин спросил у Фадеева, что делает поэт Пастернак.
— Пишет стихи, — простодушно ответил Фадеев.
— Это хорошо, — сказал Сталин, помолчал и добавил: — Почему бы поэту Пастернаку не написать поэму о колхозе? Нужно воспеть нашего труженика, добывающего хлеб.
— Хорошо, товарищ Сталин. Я поговорю с Пастернаком, и он воспоет труженика.
— Создайте условия. Пошлите Пастернака в творческую командировку в колхоз. Пусть там поэт изучит жизнь.