— Хорошо, товарищ Сталин, Пастернаку будет очень полезно изучить жизнь, особенно в колхозе.
Фадеев тут же сообщил Пастернаку пожелание товарища Сталина.
Пастернак был смущен, но вежливо согласился с предложением.
Однако в командировку не поехал и писать ничего не стал.
Вскоре Сталин, памятливый на задания, вновь спросил, что делает поэт Пастернак. Фадеев снова ответил: пишет стихи. Сталин поинтересовался стихами о колхозе.
— Пока не написал, — искренне признался Фадеев.
— Это жаль, — сокрушался Сталин, — такая хорошая и важная тема.
— Да, — согласился Фадеев. — Я ему напомню.
— Напомните и дайте ему командировку в колхоз, чтобы изучил жизнь.
— Хорошо, товарищ Сталин, пусть изучает жизнь. Пастернак получил командировку в колхоз, но никуда не поехал.
Когда в третий раз Сталин спросил у Фадеева, что делает поэт Пастернак и услышал в ответ, что тот так и не написал поэмы о колхозе, он очень рассердился:
— Мы просим Пастернака показать, как наши труженики добывают хлеб, а он не хочет. Ну что же, давайте немножко урежем хлеб у поэта Пастернака, раз его не интересует, как этот хлеб добывают.
И Пастернака перестали печатать. Он стал жить переводами.
Могущественный недруг
Фадеев приехал в Грузию на празднование юбилея Шота Руставели. В президиуме появился Берия, которого аудитория встретила овацией. В течение вечера Берия намеренно несколько раз выходил и входил вновь, и всякий раз его появление вызывало бурные аплодисменты. Вернувшись в Москву, Фадеев сказал Сталину: это было празднование не поэта Шота Руставели, а восточного князя Лаврентия Берия. Сталин вызвал Берия и спросил: "Слушай, Берия, не слишком ли много вождей у советского народа в Грузии?"
С тех пор у Фадеева появился могущественный недруг.
Став членом Политбюро и наркомом внутренних дел, Берия несколько раз пытался посадить Фадеева, однако Сталин препятствовал этому. Трижды Берия устраивал покушения на Фадеева.
Одно из них было в Переделкино: грузовик сшиб машину Фадеева в кювет. Однако Фадеев остался жив.
Ревность, подозрительность и тщеславие
Панферов рассказывал, что однажды по приглашению Сталина он прибыл в его приемную. Сидит, ждет. Вылетает из кабинета Сталина взволнованный Шолохов.
— Что там, Михаил Александрович?
— А!.. — раздосадовано махнул рукой Шолохов и пошёл из приемной.
Вызывают Панферова, он входит в кабинет. Сталин сидит один. Панферова сажает напротив, долго возится с трубкой, потом целую минуту или даже две пристально смотрит на Панферова и наконец спрашивает:
— Товарищ Панферов, как вы относитесь к товарищу Сталину?