Круг замкнулся. Я не продвинулся вперед ни на шаг. Механизм явления продолжал оставаться неясным; а ведь он вполне мог быть адекватен фениксианскому феномену… Ну что, ну что еще можно было выжать из Журавлиной Стаи?..
Хорошо, Лео, сказал я себе. Давай подойдем к делу с несколько иной стороны. Вспомним доктора Кастальеса, которого ты неумышленно лишил сегодня душевного равновесия. Старая психическая травма — чувство вины за смерть несчастного юноши Джордже Вирджилиаса. Она ведь любила его, пока ей не вскружил голову неотразимый Второй Искуситель. Без труда можно догадаться, как он был красив тогда — молодой преуспевающий предприниматель, житель столицы округа, заглянувший в провинциальный приморский городишко. Чувство вины, перешедшее в длительный скрытый психоз…
Некто, узнав, что она остается одна в загородном доме, наносит силовой удар — даже без всяких голографических проекций! Проекция возникает только в сознании Эвридики Карреро! Возникает при этом ударе, не ударе даже, а более-менее длительном воздействии. Воздействие сопровождается понижением температуры, связанным с какими-то энергетическими преобразованиями — отсюда и ледяные клыки призрака, и сосульки вместо пальцев. Ну а самого-то призрака и не было — были наложившиеся друг на друга картины воображения, переплетающиеся образы… Отсюда и появление призрака из земли — это вышел из могилы поклявшийся не оставлять ее в покое Джордже Вирджилиас. Отсюда и волосатые руки — руки мужа. Отсюда и слова призрака — это слова господина Минотти.
Вот так, все — по полочкам. Неясно только главное: кто и как?
— У вас есть еще вопросы, господин Грег? Может быть, меня уже пустят к Дике?
Я очнулся.
— Не сочтите мой вопрос оскорбительным для себя, господин Карреро…
— Я понял. — Луис Карреро надменно поджал губу. — Вы хотите поинтересоваться, не имел бы я выгоды в случае смерти собственной жены и где находился пятнадцатого июля. Так?
Я развел руками:
— Это стандартные вопросы, господин Карреро. Ваше право не отвечать на них без адвоката и официального разрешения на проведение с вами подобной беседы.
— Думаю, обойдемся без адвоката. Во всяком случае, пока. — Огонь в его глазах несколько ослаб. — Ведь это я, собственно, пригласил вас к разговору. Итак, по поводу моей заинтересованности в смерти Дики. Тут как раз тот случай, когда, скорее, она была бы заинтересована в моей смерти. Как наследница. А наследство у меня неплохое — полиция может получить декларации о моих доходах в нашем налоговом управлении. Наследство же Дики мне мало что прибавит. А если говорить о моей ревности — да, я понимаю, что смешон с этим своим «Комплексом-плюс»! — то могу признать, что действительно временами готов отправить на тот свет ее воздыхателей, клянусь Иосафатом! Но — воздыхателей, господин Грег, а не ее. И, надеюсь, вы понимаете разницу между выражениями «готов убить» и «действительно убить»?