«Так когда-то мы родились. И вот я заново переродился», — подумал Красные Мокасины.
Он обернулся и посмотрел на нору, из которой выполз. И на человеческих ногах, с чистым телом, как только что появившаяся на свет цикада, еще чувствуя на себе влажность подземных вод, он пошел прочь.
И его братья, как и он обновленные, тоже пошли, каждый своим путем.
Филипп поднял бокал с коньяком.
— За короля Швеции Карла Двенадцатого и за русского царя Петра! — торжественно произнес он. — Хотя никто из нас не достиг цели, духом они ушли дальше всех.
Франклин чокнулся с Оглторпом, затем с Нейрном, Робертом, Унокой и осушил бокал. Янтарного цвета напиток показался ему слишком крепким и слишком сладким.
Легкий ветерок поднимал пыль, и ноги утопали в черном тумане. Ничего не осталось от кораблей, от леса, от деревни таенса, от людей и коней, павших в долине. Голая земля и черная пыль.
Но голубое небо простиралось над опустошенной землей, вдали виднелись деревья, там щебетали птицы.
Тонкая черная пленка образовалась на поверхности коньяка, но Бен поднял свой бокал.
— За тех, кто погиб, и за тех, кто выжил, — произнес он. — За них! Может быть, мы научимся жить по законам более гуманным, нежели те, что правили старым миром.
— Ура! — воскликнул Филипп, и все выпили. Выпив, впали в некоторую задумчивость. — А что теперь, мистер Франклин? Расскажите нам о Новом Мире. Мы что, умерли? Или пришло Царствие Христово?
Бен молчал и крутил в руке бокал.
— Я и сам еще не очень хорошо понимаю, что этот новый мир собой представляет, — признался он. — Я о нем, как и вы, мало что знаю, вот разве что мадемуазель де Моншеврой может нам что-то объяснить. За ее здоровье мы тоже должны выпить. Кстати, где она?
— Она была приглашена, — ответил король, — но просила извинить ее, кажется, она слишком слаба после тех испытаний, которые выпали на ее долю. Да и Красные Мокасины не нашел в себе сил к нам присоединиться. Но послушайте, мсье Франклин, мы с удовольствием выслушаем ваш рассказ о нашем счастливом избавлении. Потом, когда у вас будет больше сведений, вы дополните этот рассказ.
Бен кивнул:
— Мир был изменен, но это не те изменения, о которых говорится в «Апокалипсисе». С этим, я думаю, мы все можем согласиться. Произошедшее изменение более тонкого свойства. Некоторые факты нам уже известны, например, законы науки не соответствуют тем, что мы знали прежде. Крафтпистоли больше не стреляют, алхимические фонари не светят, эфирографы, как и прочие алхимические устройства, больше не работают. Если говорить о научном прогрессе, мы вернулись назад, примерно в тысяча восемьсот шестьдесят первый год, когда Ньютон открыл философскую ртуть. Материя и эфир больше неподвластны человеческой воле.