Несомненно, она придумает множество новых историй, которые будет рассказывать многочисленным восторженным посетителям. Почти все эти истории будут начинаться со слов: «Жила-была однажды прекрасная восточная принцесса...» – и широкая ткань ее повествования, яркая и многообразная, благодаря ее воображению, местами будет украшена стихотворными вставками. Это будет как повторяющийся припев в призывной песни жриц любви.
Мы девушки пленительной зари,
Купаемся мы в роскоши и в неге,
По бархатным коврам ступают наши ноги,—
Входи. И за собою двери притвори.
Узнаешь с нами, как чудесна ночь.
Будь кроток, позабудь свои тревоги.
Ты щедр – со сладким поцелуем проводим до дороги.
А жадного и злого вытолкнем за дверь.
А когда она состарится, но станет достаточно богатой, дочь любви и солнца, перед тем как войти в чарующие сады Пророка, будет повторять для тех, кто придет внимать ее напеву:
Тоска любви, ты в нашей жизни тьма,
Которую развеять может страсть,
Что вдруг лишает нас рассудка и ума,—
Мы можем ввысь взлететь и в бездну греха пасть.
Лишь ночь приносит откровенье,
Даря блаженство, ласки, негу для одних,
А для других – тоску, забвенье, ревность и мученье.
Через день после отъезда Хадиджи в Тунис в печати появилось что ни на есть банальное сообщение, которое ни полиция, ни Ален, который его несомненно не читал, ни в коей мере не связывали с отъездом девушки.
В заметке в сжатой форме говорилось о смерти некоего месье Люсьена, которого нашли убитым в постели тремя выстрелами из пистолета, в то время как он смотрел телевизор. Мнение журналистов было единым: еще одно сведение счетов...