– Ты все решила? – яростно переспросил Таннер.
– Да, я все решила, – твердо повторила Анна.
– Тогда держись от меня подальше, – процедил он. – Вся эта фантасмагорическая чушь не находит во мне отклика. Я не собираюсь зависеть от подобных сюрпризов. Я строю свою жизнь в соответствии с собственными планами и представлениями. И никто не заставит меня делать то, чего я не хочу.
– Ты хотел знать правду, ты ее узнал. Больше мне сказать тебе нечего, – сказала Анна и удалилась, сжимая в руках предосудительную книжку.
Таннер Форсайт остался. Он усмехнулся собственным мыслям и подытожил: женщинам невозможно доверять. Вечно они носятся со своими матримониальными и детородными бреднями. Не одно, так другое, а то и все вместе. Анна казалась ему привлекательным исключением. Однако же… как скоро он разочаровался в ней.
Довериться кому-либо, чтобы испытать на себе всю силу человеческого коварства? С этим пора завязывать, рассудил Таннер Форсайт. Ни одна женщина не стоит того, чтобы он изменял собственным принципам. С ними даже кофе невозможно выпить без того, чтобы не впутаться в их алчные эгоистичные планы. Однажды он позволил собой вертеть. Сглупил, уверовал в реальность семейного счастья. Синди не позволила ему слишком долго заблуждаться и очень скоро вернула его на грешную землю. Но если в двадцать один год такая оплошность простительна, тринадцать лет спустя она уже недопустима.
Ему следует раз и навсегда перешагнуть через нелепую надежду найти женщину по себе.
Следует тут же забыть об этой женщине, как он делал всякий раз при расставании. Но в этом окончательном разрыве было нечто, что заставляло Таннера внутренне сжаться, прочувствовать всю меру своего одиночества и потерянности, всю непреодолимость своего заблуждения, с которым он сам не желал справиться.
Анна совершила нечто, заставившее его вспомнить о самом трагическом в его прошлом. У него уже был сын. И он его потерял. Пережить это вновь Таннер не мог. Он не допускал такой возможности, что вновь, с чистого листа можно предаться надежде и мечтам, доверить свои сердце и душу другому человеку, сопрягать свое будущее с ним.
Таким человеком смог стать для него только Зак – его сын. Но Таннер не способен был вспоминать о нем иначе, как с ненавистью к Синди…
После того, как Анна покинула уличное кафе, Форсайт ушел, расплатившись, и до темноты проходил вдоль пляжа, не замечая порывистого ветра, дувшего с Тихого океана. Он ни о чем не думал. Он переживал потрясение.
Таннер так отвык от внутренней боли, однажды заглушив которую, больше смерти боишься ее возвращения.