День был удушливо-жарким.
Михаэль Штурм заехал за своей невестой в городскую библиотеку, где Ева – библиотекарь по образованию – вела абонементный отдел книг для детей. Он уже издали увидел ее – она стояла перед входом, такая привлекательная в воздушном пестром платье и в легких босоножках на загорелых ногах.
Прежде чем сесть к нему в машину, она купила в киоске газету «Бильд-цайтунг» и тут же развернула ее, еще не устроившись как следует на сиденье.
– Слушай, эта Лилиан Хорн та еще тварь, – начала она с жаром, – только представь себе…
– Давай, садись, – сказал он, – и оставь это, пожалуйста… – Он опустил стекло и высунул голову, выжидая, когда сможет влиться в движущийся поток машин, не подвергая себя особому риску.
– То есть как? – спросила она, ничего не понимая. – Что тебе опять не нравится? Все кругом только об этом и говорят!
Он ответил лишь после того, как ему удалось тронуться с места.
– Тем хуже, одно могу сказать.
Она недоуменно посмотрела на него широко открытыми глазами.
– Я вообще тебя больше не понимаю.
– Ну, просто я не выношу эту любительскую болтовню обывателей о преступлениях и преступниках, может, потому что я в этом деле – профессионал.
– Но ты же сам часто упрекал меня, что я недостаточно интересуюсь твоей профессией. – Она надула губки.
– Ты и сейчас этого не делаешь. Тебя интересует только Лилиан Хорн, ты впитываешь в себя каждое слово, написанное в газетах, и даже не даешь себе труда задуматься – правда ли все это.
Глаза Евы округлились еще больше.
– По-твоему она невиновна?
– Этого я не говорил.
– Ну, вот видишь. Она не может быть невиновной, после всех улик, собранных против нее.
Он резко затормозил, потому что машина перед ним, не подав сигнала, юркнула налево, но сделал это гораздо энергичнее, чем требовала того ситуация на дороге.
– Давай закроем эту тему раз и навсегда! Я не хочу больше обсуждать это с тобой.
Ева сложила газету и сунула ее в большую белую сумку, лежащую на коленях.
– Нет, так нет. Но я должна сказать тебе, что общаться с тобой дело совсем не простое.
– Сожалею.
Какое-то время они ехали молча, наступил час пик, и улицы были настолько перегружены, что постоянно возникали автомобильные пробки. Перед одним из забитых машинами перекрестков Михаэль Штурм остановился и стал терпеливо ждать, пока скопище автомобилей не рассосется.
– А что, собственно, Джо хотел от тебя в воскресенье? – спросила Ева.
Он бросил на нее быстрый взгляд.
– Откуда тебе известно?
– Боже праведный! Что же мне, прикажешь, на каждую произнесенную мною фразу или заданный вопрос давать подробное объяснение?