Когда сверху раздалось шарканье, оповещавшее о появлении на лестнице Максвелла-старшего, она бросилась к нему на помощь, усадила в столовой и прошептала в самое ухо:
– Не удивляйтесь, масса Максвелл, сэр, если услышите гонг, как только вы с массой Хаммондом закончите завтракать. Я соберу всех к Большому дому, чтобы они поздравили массу Хаммонда с днем рождения.
– Звони во все колокола, если тебе так хочется, Лукреция Борджиа. Главное, чтобы Хаму пришелся по душе новый конь.
– Обязательно придется. И Омар – тоже.
– Но ведь Омар – не подарок, – проворчал Максвелл, пробуя нежнейшие вафли, поданные Мемом.
– Так подарите и его!
Максвелл задумался. В это время раздались шаги Хаммонда.
– Что ж, можно, – сказал он вслед Лукреции Борджиа, упорхнувшей на кухню.
Стоило Хаммонду приняться за еду, как ударил гонг.
Из конюшни и из всех хижин хлынули чернокожие, крича изо всех сил. Все они выстроились полукругом перед верандой, напротив кухонной двери.
– Что случилось? – встревоженно спросил Хаммонд, оторвавшись от еды.
Максвелл с улыбкой потрепал Хаммонда по плечу изуродованной рукой.
– Ничего, сынок, просто сегодня твой день рождения, вот все и захотели тебя поздравить. Я тоже тебя поздравляю. Будь счастлив, сын мой.
Отцовское рукопожатие было твердым и сердечным.
– И я вас поздравляю! – В столовую вбежала запыхавшаяся Лукреция Борджиа. Она заключила Хаммонда в могучие объятия. – С днем рождения, масса Хам, сэр, желаю вам счастья.
– И мы желаем вам того же! – Из кухни вышел Мем в сопровождении близнецов. Каждый держал по букету цветов. Отдав имениннику букеты, мальчики вцепились в молодого хозяина и стали карабкаться ему на колени.
Хаммонд не утерпел и, не закончив завтрака, на который Лукреция Борджиа истратила столько сил и выдумки, стряхнул с себя близнецов, вскочил и, обежав стол, обнял отца. Потом он стиснул Лукрецию Борджиа в объятиях, звонко чмокнул ее в щеку и выбежал на веранду, где его встретил дружный хор. За ним к собравшимся вышли Максвелл-старший, Лукреция Борджиа и сияющий Мем.
– С днем рождения, масса Хам, сэр! – грянул хор. – Поздравляем нашего хозяина с днем рождения!
Раздался рокот барабана, изготовленного одним из невольников, сохранившим память об африканских тамтамах. Ворота конюшни распахнулись. Рабы расступились, образовав живую аллею, ведущую от конюшни к веранде Большого дома. Из ворот выбежал конь. На шее у него пылал букет цветов, в седле сидел темнокожий мужчина с венком на шее и с белым тюрбаном на голове. Не доезжая до дома, он пустил коня галопом, а у самых ступенек осадил его, словно по волшебству. Всадник издал торжествующий клич, развернул коня мордой к Хаммонду, спешился и поднялся по ступенькам, чтобы, поприветствовав Хаммонда на магометанский манер, передать ему уздечку. При этом он произнес несколько слов на непонятном языке и улыбнулся, сверкнув великолепными белыми зубами.