Весь день она не находила себе места, поскольку не сомневалась, что письмо имеет отношение к ее будущности. Не умея разрешить загадку, она, срывая зло, еще больше тиранила несчастную Эмми. Когда по окончании рабочего дня десятник доложил ей о нерадивости одного из работников, все время норовившего увильнуть от работы, Лукреция Борджиа распорядилась наказать его десятью плетьми, даже не заручившись согласием миссис Маклин, хотя обычно кара следовала только после санкции хозяйки.
Ее любопытство было удовлетворено лишь после того, как Далила отнесла в столовую ужин, хозяйка поела в одиночестве, а Лукреция Борджиа проследила, чтобы на кухне был восстановлен безукоризненный порядок. Стемнело, она уже собиралась сходить в конюшню за Джубо, но тут на кухне появилась Далила. Как обычно, горничная постаралась продемонстрировать свое превосходство над Лукрецией Борджиа.
– Миссис Маклин сидит на передней веранде и зовет тебя к себе. Наверное, хочет с тобой потолковать. Вот только о чем, никак не возьму в толк. Ее служанка – это я, со мной и говорила бы. Но где там! Ты только и делаешь, что отираешься вокруг нее, изображаешь, будто такая незаменимая. Можно подумать, солнце встает и садится только потому, что на свете существует Лукреция Борджиа!
Лукреция Борджиа бросила на девушку пренебрежительный взгляд.
– Раз она требует меня к себе, значит, так надо. Она знает, что со мной полезно советоваться. Даже такая светлокожая проныра, как ты, не все поймет. Я – другое дело. Миссис Маклин знает, на меня всегда можно положиться.
У Далилы не было желания пикироваться с Лукрецией Борджиа. В их словесных стычках последнее слово все равно оставалось за кухаркой. Тем не менее она подождала, пока Лукреция Борджиа наденет шлепанцы, и поспешила за ней следом на веранду, где раскачивалась в кресле миссис Маклин.
– Вы посылали за Лукрецией Борджиа, миссис Маклин, мэм. Вот она.
Далила задержалась на веранде, надеясь, что в беседу вовлекут и ее, но миссис Маклин махнула рукой, отпуская горничную.
– А ты садись, Лукреция Борджиа, – она указала на стул с прямой спинкой.
Лукреция Борджиа присела на самый край сиденья. Ей бы очень хотелось, чтобы Далила стала свидетельницей ее торжества: уже второй раз в жизни ей было предложено сидеть в присутствии белого человека.
Миссис Маклин все раскачивалась, собираясь с мыслями.
– Сегодня я получила письмо из Атланты, от сестры, – начала она. – Ты, наверное, помнишь, что, умирая, мистер Маклин велел мне продать Элм Гроув и переехать жить к сестре. Я написала ей об этом, и вот она наконец ответила.