Мы изучили фотографию вдоль и поперек «Он» — живой. У «Него» есть глаза. «Он» носит одежду. Откуда эта одежда? Волосы лежат красиво. Значит, «Он» ходит в парикмахерскую? Я заметила висящее на заднем плане пальто:
— Смотрите! У «Него» и пальто есть!
— Если «Он» носит пальто, значит, ему бывает холодно?
— Да… наверно…
— «Он» мерзнет!
— А вот кусочек его руки!
Что значил этот кусочек руки? Руки, которая принесет несчастье, если, не дай бог, коснешься ее.
Мы наклонились, чтобы получше разглядеть часть руки, которая не сегодня завтра постучит в нашу дверь.
— «Он» прячет ее в кармане, такая она страшная!
— А может, «Он» полез за носовым платком?
— Да. «Он» хочет высморкаться! Потому что «Он» замерз!
— «Он» сморкается?
— А что ты видела в шкафу?
— Свадебные фотографии…
— Чего?
— Они улыбались и обнимали дерево… Мама… И вся семья сзади…
— Вся семья?
— А ты на руках…
— Сколько мне было лет?
— Не могу сказать. Совсем крошечная.
— А ты? А она?
Я покачала головой. Нас там не было. Нас я не видела.
* * *
В комнате зажегся белый режущий свет.
Сначала один глаз.
Так, оглядимся… Все, как и каждое утро. Я там, где и думала. Под попкой моей сестры.
Я сплю на нижнем этаже двухэтажной кровати. «Сдвоенной кровати», как говорит мама.
Открывать второй глаз всегда труднее.
Ох, это одеяло… Опять ноги торчат наружу.
Никогда мне не удается быстро встать, чтобы посмотреть, как открывают глаза мои сестры. Младшая, Жоржетта: удивлюсь, если она открывает их правильно. В ее школьном дневнике записано: «Жоржетта вялая», «Жоржетта медлительная». Все кое-как и не так Бедняжка… Еще и имя ей досталось старушечье…
Вот моя старшая сестра Коринна — она-то точно открывает глаза как следует.
Мы спим втроем в одной комнате. То есть это не совсем одна комната. Она разделена перегородкой, не доходящей до потолка. По одну сторону перегородки спит Коринна. По другую — мы с Жоржеттой: я внизу, она наверху.
Свет брызжет с потолка, с его середины. Из люстры. Эта люстра всегда напоминала мне какое-то чахлое растение с четырьмя увядающими цветками. Два цветка по 60 ватт освещают половину Коринны. Два других — нашу.
У Коринны 120 ватт для нее одной, и в половине комнаты она одна, а нас двое. Так и должно быть: Коринна ведь «старшая».
Когда старшая сестра на своей половине, ее видно, только если она стоит. А так — не видно, зато отлично слышно все, что она там делает!
Настоящая Берлинская стена без нейтральной полосы.
Что ни говори, трудно пересечь границу, если живешь по другую сторону стены.
— Девочки! Пора вставать!
Это раздается мамин голос.
Мы — три девочки. Когда нас строят в ряд, первой стоит Коринна, Сибилла — второй и последней — Жоржетта. Коринне двенадцать лет, она черненькая. Жоржетте восемь, и она тоже черненькая.