Волны выбросили его утлый челн на берег. Значит, все начинается сначала: столько опасностей подстерегает в пути отважных мореплавателей, – но его, Тристана, пощадила жестокая судьба, сохранив тем самым для мучений еще больших. Тристан рухнул на дно лодки и забылся тяжелым сном.
Разбудил его пронзительный клекот. Сначала Тристану показалось, что солнце зашло за тучу, но он сообразил, что ошибся. Прямо над ним высилась тощая костлявая фигура немолодой женщины. Вокруг ее растрепанных седых волос словно полыхал золотой нимб; старуха закрыла от витязя солнце, и тень ее лежала поперек его тела.
– Эге, да это никак Тристан! – сказала старуха и засмеялась визгливым, пронзительным, диким смехом, в котором было что-то непристойно юное.
Будь в Тристане хоть искра тщеславия, он бы возгордился, что слава его проникла так далеко; теперь же он не ощущал ничего, кроме вялой, бесцветной, равнодушной тоски.
– Ты знаешь меня? – спросил он.
– Кто же не знает тебя, – снова засмеялась карга. – Ты сразил Морхольта, гордость и славу здешнего края; луна еще не успела обновиться, как его похоронили, и все, кто ни был на тризне, поклялись отомстить за него, чего бы это им ни стоило. Зачем ты приплыл к ирландским берегам?
– За смертью, – смело вымолвил Тристан. – Морхольт ранил меня отравленным клинком; я не могу жить, но и умереть не могу тоже. Ты можешь выдать меня. Ирландский король, отец Морхольта, наверняка даст тебе за меня богатую награду.
– Ишь чего захотел! – захохотала ведьма. – Да полно, так ли уж ты смел, как о тебе говорят? Не пристало удалому воину, как ты, скулить и умолять, чтобы его прикончили!
Бешенство охватило Тристана; будь ведьма ближе, он бы, не задумываясь, удавил ее, но он не мог пошевельнуться.
– Почем я знаю, – продолжало омерзительное создание, – может, ты мне еще пригодишься, а выдать тебя всегда успеется. Подумаешь, Морхольтов яд; великое дело!
– Ты можешь вылечить меня? – с пробудившейся надеждой спросил Тристан.
– Могу, коли захочу, – отвечала ведьма, скаля желтые зубы. – Но и ты отплатишь мне добром за добро. Вставай!
Тристан покачал головой. Ведьма усмехнулась.
– Знаю, ты и двинуться не можешь без того, чтобы не закричать. Вставай же! Проверим, насколько ты силен, Тристан из Лионеля!
Она шагнула прочь, и солнце брызнуло расплавленным золотом в лицо Тристану, обжигая его огнем. Он не помнил, как, собрав всю свою волю, вынудил себя сойти с ладьи на берег; он падал, полз, поднимался на ноги, стараясь не терять из виду лохмотья ведьмы, мелькавшие то слева, то справа от него. Деревья расступились; впереди показалась небольшая пещера. Тристан добрался до нее и потерял сознание.