- Сука! - закричал не своим голосом Князь, вскакивая. - Оно же было заряжено! Что же ты не сказал, а-а-а?
Николай Павлович побледнел, как полотно, пот градом покатился по его обрюзгшему лицу. Он, как завороженный, смотрел на лежащий на столе труп, и губы его беззвучно шептали:
- Оно. Не было. Заряжено.
Князь кинул ружье на пол и вскочил с кресла.
- Ну, как так, Палыч? - спросил он. - Как же не было, если пальнуло? Мы же человека убили.
- Ты убил, - ответил Николай Павлович, немного придя в себя.
- Я убил? - возмущенно воскликнул Князь. - Ты мне ружье заряженное подсунул и не предупредил. Я-то откуда мог знать?
С улицы вбежал, услышав выстрел, Пельмень и застыл на пороге с выражением недоумения на лице.
- Иди на улицу, - приказал ему Князь, - никого сюда не впускай. Видишь, в какое дерьмо вляпались.
Пельмень покорно выскочил на улицу и стал на стреме у ворот, делая вид, что чинит машину. Встревоженный дог обнюхивал опрокинувшееся на стол мертвое тело Спиридоныча.
- Нас теперь его московская "братва" на части порежет, - печально произнес Князь. - Что делать-то будем, а, Николай Павлович? Может, в милицию позвоним и во всем сознаемся?
- Ты что, сдурел совсем? - вскрикнул Николай Павлович. - Какая милиция? Я сам милиция! Я всем милициям здесь милиция!
Он заметался по холлу, кусая ногти на руках. Кореец спокойно стоял, налив три чашки кипятка.
- Кофе пить будете? - спросил он.
- Какой кофе? - заорал на него Николай Павлович. - Какой теперь кофе? У нас труп на столе лежит!
- Я уберу со стола, - предложил Кореец.
- Дубина ты деревянная, - заорал на него Палыч. - Убери свою рожу нерусскую отсюда!
- Не кипятись, Николай Павлович, - сказал Князь, - криком делу не поможешь. Нужно спокойно подумать, как нам дальше быть. Как из этого дерьма выкарабкаться.
Николай Павлович перестал метаться и сел в уголке на стул подальше от злополучного трупа.
- Налей нам кофе, Кореец, - попросил Князь, - что ж нам теперь, не есть, не пить, если Спиридоныч нас так неожиданно покинул?
Кореец размешал кофе и подал на подносе Николаю Павловичу и Князю, а сам опять пошел на кухню и встал там неподвижно, как статуя. Николай Павлович сидел, нервно отхлебывал кофе из чашки, обжигаясь и не замечая этого. Все! Карьера шла прахом. Надо же такому случиться, что в его доме, на даче начальника милиции, произошло убийство. Там, наверху долго разбираться не будут. Им плевать, что случайно, что не он стрелял. Труп есть - погоны долой. Черт с ними, с погонами! Посадят ведь, а там на зоне ему точно крышка. Урки найдут способ бывшего начальника милиции пришить. Из кожи вон вылезут, а найдут.