Хочу все и сразу (Зигесар) - страница 4

— Мы с Дэнни из одного класса в «Бронксдейле», — пояснил Аарон. — Вот, создаем свою группу. Майлз — барабанщик.

Блэр продолжала отхлебывать шампанское маленькими глотками в тщетной надежде услышатъ что-нибудь умное.

Майлз улыбнулся и отбил пальцами ритм по спинке стула.

— А ты гораздо красивее, чем я себе представлял.

Ничего так мальчик, конечно, но эти его пальцы — барабанные палочки — начинали доставать Блэр. Она даже не улыбнулась в ответ и продолжала наслаждаться шампанским. Аарон наверняка доложил Майлзу, что она полная стерва — неудивительно, что тот воображал ее эдаким страшилищем с бородавками на носу, в ступе и с помелом.

Между нами говоря, Блэр была не права. На самом деле Аарон не очень-то распространялся про свою сводную сестру: у него у самого были на нее виды. Но не будем забегать вперед.

Аарон заправил свои дреды за уши и изрек:

— А это Серена.

Майлз окинул взглядом точеное личико девушки, ее глаза цвета моря, длинное, гибкое тело, шикарное черное платье от Гуччи. Он даже на какое-то мгновение перестал барабанить пальцами, но потом вдруг повернулся к Аарону и упрямо продолжил:

— Странное дело. Ты даже не предупредил меня, что Блэр такая красавица.

Аарон с досадой передернул плечами:

— Ну, извини.

Блэр и Серена закурили по сигаретке в надежде, что разговор потечет сам собой. Прав да, помня их рассуждения насчет того, чтобы лепить собственную судьбу, выходило, что сами они ничего не собираются сдвигать с мертвой точки.

Аарон откашлялся и спросил Блэр:

— Может, все-таки потанцуем?

Серьезная заявочка. Но Блэр отметила про себя, что черная бабочка Аарона куда-то упорхнула, верхняя пуговица рубашки расстегнута, а сама рубашка плохо заправлена в брюки. Блэр сделала глубокую затяжку и выдохнула в лицо Аарона облако дыма.

— Нет уж, спасибо.

Песня Бека закончилась, и народ потянулся к столам за выпивкой.

— У меня ноги просто отваливаются, — запричитала Кати Фаркас, откинувшись на стуле напротив Блэр и скидывая с ног туфли на высоченных шпильках.

— А мои уже отвалились. — Изабель Коутс рухнула на стул рядом с Кати.

В течение последних двух лет, пока Серена училась в Гановерской академии в Нью-Хэмпшире, Изабель и Кати прилепились к Блэр, как два банных листа. Все втроем они покупали косметику в «Сефоре», вместе пили капуччино в «Ля Капар». Блэр была полноправным лидером, а девчонки снимали сливки с этой дружбы. Но перед Днем Колумба на горизонте замаячила Серена: ее выгнали из школы-пансиона. Она вернулась в город, стала дружить с Блэр, а Кати и Изабель отпали сами по себе.