Существованья ткань сквозная. Борис Пастернак.
Переписка… Стр. 349.
Пастернак много пишет о том, как Зина любит его, – это еще хуже, чем писать о своей любви к Зине, ведь Зине не возбраняется любить его, Зина может его любить, ее любовь будет с благодарностью и восторгом принята, а ее, Женина, ненужная – отвергнута. Никто не спрашивает ее, любит ли она Бориса или нет. Это никого не интересует. О Зининой любви – с почтением, о Жениной – с пренебрежением. Лучше бы влюбился только он, в этом потом можно покаяться, и это в конце концов можно простить – это дело двоих. Простить то, что была еще и Зинина любовь, что Зина раздавала награды и ей целовали за это край платья, – это все равно что самой Жене припадать к ее стопам.
Письмо горлицы.
«Я звонила тебе сегодня по телефону. <> Молю Бога, чтобы расстояние и телефон были причиной того чужого и холодного голоса, который я слышала. Неужели непонятная дикая потребность во что бы то ни стало убить нашу близость принесла уже такие результаты? В том состоянии, в котором я сейчас нахожусь, я не знаю, зачем мне ехать в Париж, зачем таскать за собой Женю. <> Пробыв месяц, два в Париже (ты скажешь, зачем два, больше, до весны, – а что там делать, можно посмотреть, поучиться – но работать, жить можно только дома, а потому должен, должен существовать дом <> (Ни в каком доме с ней уже не хотел быть Пастернак.) Боже, Боже, я не могу понять, как, почему этот кошмар въехал в мою жизнь, ни зеркало, ни люди не дают мне ответа. Я жду и дико боюсь того момента, когда утрачу совсем рассудок (утрата рассудка – дело самодисциплины), и отвернувшись от испуганных Жениных глаз и его беспризорности (при матери – все-таки ребенок не беспризорен? Евгения Владимировна и сыну предъявляет свои высокие требования: раз уж он стал таким неудачником, что лишился (отец его себя не лишил) отца – то пусть и будет беспризорником. А тут уж и родня этого мужа тоже не хочет искупать рода своего грехи и забрать внука или племянника (или племянника жены) к себе – ну, беспризорник он и есть беспризорник. Женя во всей истории жалеет только себя), прикончу свою боль (естественнее желание прикончить себя, потому что на это нужно меньше сил физических и организационных, говорить, правда, об этом заранее, а не в найденной посмертной записке – безвкусно. Действует не на многих. Вернее – на многих, почти на всех, но в обратную сторону). Больно, больно, не хватает воздуху (этому веришь, за это ее действительно до слез жаль, даже не нуждающаяся в кислороде Русалочка, героиня мультфильма, в похожей ситуации – спортсменка, озорница, девушка действия и подвига, и при этом ПРИНЦ ЭРИК держит за руку другую, – беспомощно трепещет ручкой в запястье, оседая вдоль стенки и ловя ртом ненужный ей воздух). Я не героиня, я не могу ею быть, у меня нет сил. Помоги. Спаси меня и Женю. Пусть Зина вернется на свое место».