Лес встретил орков неприветливо: ноги проваливались по колено в снег, тихо было вокруг: ни птица не крикнет, ни зверь не пробежит. И лишь в верхушках голых унылых деревьев завывал холодный ветер. Но орки — народ неизбалованный, им к холоду не привыкать. Еще бы одежду такую, к какой они привыкли. Мороз прихватывал разгоряченное тело, проникал сквозь кожаный доспех, надетый поверх рубахи. Из последних сил шагали они, стараясь как можно дальше уйти от ненавистных людей. Вдруг Уран-гхор замер. Даже не он, а зверь в нем чутко прислушался: где-то далеко тихо поскрипывал снег под чьими-то шагами.
— Что? — прошептал Сварг-гхор.
— Люди…
Молодой вождь указал туда, откуда раздавались звуки. Сварг-гхор затаил дыхание.
— Да. Идут…
Потом они объяснялись уже не словами, а жестами. Прокрались к маленькой полянке, окруженной густым кустарником. Затаились под голыми ветками. Ждали, втягивая холодный воздух, принюхиваясь, пытаясь уловить чужие запахи.
Их было двое. Один старый, другой молодой. Даже оркам, для которых все люди одинаковы, было понятно, что это отец и сын — так похожи были их лица и повадки. Они шли, оставляя за собой на снегу цепочки глубоких следов, напряженно вглядываясь в верхушки деревьев, держа в руках короткие луки. К поясам привязаны жалко повисшие мертвые тельца серых зверьков. «Белок бьют», — понял Уран-гхор. Можно было переждать, когда люди уйдут, не вступать в схватку, поберечь силы. Но молодой вождь решил по-другому. На людях были теплые куртки и сапоги, обшитые мехом. В таких хорошо ходить по зимнему лесу. Уран-гхор сделал знак товарищу. Сварг-гхор согласно кивнул. Орки выжидали момент, чтобы вместе напасть, застать врасплох, не дать сделать выстрел. Люди вышли на середину поляны, и старший что-то тихо сказал младшему. Тот передал лук отцу и двинулся к кусту, за которым прятался Уран-гхор. Старик же принялся утаптывать снег. «Привал собрались делать, костер разводить», — усмехнулся орк. Юноша достал охотничий нож и принялся обрезать ветки с куста, обходя его по кругу. Ближе, ближе… И вот прямо перед собой Уран-гхор увидел его безмятежное лицо. Человеку не тягаться с орком в быстроте и силе. Человеку до зверя — совсем далеко. Меч — ненавистный дар проклятой шаманки — даже не покинул своих ножен. Голыми руками молодой вождь свернул шею охотнику. Наслаждался каждым мигом расправы, каждым хрипом, каждым движением агонизирующего тела. И в мыслях твердил: «Это — первая смерть, но не последняя». Поздно заметил неладное старый охотник, расплатился за беспечность самой страшной карой — увидел своими глазами гибель сына. Жутко закричал он, поднимая лук. Но из-за спины на него набросился Сверг-гхор, сбил с ног, навалился, вдавил в снег.