— Пацаааан! – протянул парень, увидев меня с автоматом наперевес. – Не стреляй, брат! Помоги!
В голосе слышались жалобные нотки. Он был ранен. Я посмотрел на его ногу и заметил, что штанина была распорота и кое–как перемотана какой–то тряпкой явно найденной в этом доме.
— Ты кто? – спросил я больше для того, чтобы сказать хоть что–то, чем для того, чтобы реально что–либо узнать.
— Да мы тут с пацанами… понимаешь… — начал гопник. – Были тут… типа… короч, тема мутная.
Я недоуменно пожал плечами. Оружия при нем я не заметил. Также как и какого–то снаряжения или рюкзака. Он явно был брошен здесь своими дружками, которые не захотели тащить его на себе.
— Ну я это… — продолжал тем временем парень. – Короч, типа не свезло мне. Цепануло меня арматуриной и трындец. Помоги, брат, будь пацаном!
Этот неудачник даже поранился не в аномалии или при встрече с монстром. Банально зацепился за торчащую арматурину. Я мысленно усмехнулся, продолжая сохранять хмурое выражение лица.
— И че теперь?
— Ну, я эта… помоги, а. Будь пацаном!
Мне ой как не хотелось помогать этому идиоту. Он и его дружки явно охотились здесь на таких, как я, неопытных новичков. Которых можно пошмонать, отобрать находки, снаряжение, а если жертва сопротивляется, то и прирезать списав труп на монстров. Однако где–то в глубине души мне уже было стыдно за то, если бы я его бросил просто так. Словно опять кто–то невидимый уже увидел мой поступок и теперь оценивал его. Мне же не хотелось разочаровывать этого невидимого наблюдателя в своем благородстве.
— Ладно. Хрен с тобой. Вытащу тебя отсюда, — наконец произнес я, наблюдая, как лицо гопника расплывается в неприятной улыбке обнажающей щербатые зубы.
Я помог ему подняться и, переложив автомат в левую руку, поддерживая, вывел на улицу. Раненный хромал и подпрыгивал на одной ноге вполне резво для того, чтобы мы не провозились с обратной дорогой до следующего утра.
Мы двинулись по уже пройденной мною дороге почти с той же скоростью, с которой я пришел сюда.
— Как тебя звать–то? – спросил я.
— Валик Корявый, — отозвался мой подопечный. – А тя, брат?
Он упорно продолжал меня называть братом или пацаном. Знал я эту породу. Пока они находятся в уязвимом положении ты для них кум, брат, сват и вообще реальный пацан. Но стоит им почуять собственную силу, как ты тут же становишься лошарой, терпилой или просто «васей». Пока что мне было нечего волноваться. Я был ему нужен, и он был готов лизать мне подметки ботинок, лишь бы я вытащил его отсюда. Поэтому я произнес:
— Свят. Святослав, — уточнил я.