Говорят, что львы той пустыни стерегли его тело и оно, после многих дней, найдено было нетронутым тлением.
Разгром мидийского царства послужил началом величия Кира. Тиграну достался тогда весь царский дом Астиага и десять мидян, которых он поселил в окрестностях Арарата. В память заслуг Тигрануи царь основал великолепный город Тигранокерт и выдал ее замуж за одного из нахараров, предоставив ей все доходы с этого города. Потомки ее составили особое поколение, именовавшееся “вольным домом”; они существовали до десятого века по Р.Х. и считались принцами крови, имевшими наследственные права на престол Армении.
По свержении Астиага армяне участвовали во всех дальнейших походах Кира, видели в цепях побежденного Креза Лидийского и гибель царя Валтазара, предсказанную ему вещими огненными словами. Тигран, друг и сподвижник Кира, умер в 520 году, оставив страну свою на высокой ступени могущества. Благодарное потомство назвало его Великим.
Прошло двести лет. Наступают времена великого македонского завоевателя,– а вместе с ними наступают для Армении и новые времена бедствий. В Армении царствовал в то время Ваге, сын Вана, основателя знаменитого города, существующего и ныне на развалинах древнего Шамирамакерта. Видя грозную тучу, обтекавшую Азию, слыша о падении царств и гибели народов, он, подобно древнему Гайку, решился или отразить нападение, или умереть за независимость Армении. На требование покорности он ответил: “Лучше пасть за отечество, чем видеть, как чужеземцы попирают ногами родную землю”. Тогда полководец Александра, Митрас, вступил в Армению и одним ударом разгромил ее войско. Ваге был взят в плен и казнен.
Так пала династия Гайканов, которая затем уже никогда не владела более армянским престолом. Но, сходя со сцены истории, она, имевшая одного общего родоначальника с народом, оставила в Армении самые отрадные и светлые воспоминания. Горячая любовь к ней народа впоследствии выразилась преданностью его к нахарарам, представителям того же гайканского дома. Прошли тысячелетия с тех пор, как погиб последний царь Гайкан, но народ армянский поныне слагает песни о тех стародавних временах, воодушевляемый памятью о популярнейших царях родной ему династии. И знаменитый Моисей Хоренский, приступая к изложению истории Гайканского дома, говорит: “Любезны моему сердцу эти мужи, происшедшие от нашего царя, как мои соотечественники, кровные мои и братья. О, как бы желал я, чтобы в то время совершилось пришествие Спасителя и мое искупление, чтобы я родился при тех царях, наслаждался бы их лицезрением и тем избавился бы от настоящих бед”.