Но прежде Провидением суждено было пролиться новой мученической крови, чтобы засвидетельствовать о Христе в стране языческой. “На костях мучеников утверждается церковь”. Незадолго перед тем жили в Риме пятьдесят дев, посвятившие себя служению Богу; все они жили вместе, под руководством благочестивой старицы Гаяны, и между ними была одна царского рода, по имени Рипсима, отличавшаяся необыкновенной красотой. Преследуемые Диоклетианом, хотевшим взять Рипсиму в жены, они тайно отплыли в Палестину, а там божественное видение внушило им удалиться в Армению. Тридцать семь дев поселились близ тогдашней армянской столицы Вагаршапат, в убогом домике, близ виноградника, и проводили время в трудах и молитве. Кесаря известили, где укрылась Рипсима, и он написал Тиридату, прося его выслать к нему царевну, если он сам не пожелает взять ее себе в супруги. Тиридат, пораженный ее красотой, послал ей богатые царские дары; они были отвергнуты. Тогда он приказал предать ее всенародно мучительной казни. Подруги ее, пришедшие взять тело мученицы, были также схвачены и на том же месте преданы смерти. А затем, на другой день, были замучены и сама наставница Гаяна с остальными тремя непорочными девами, из которых одна, Мариамна, убита на одре болезни. Тела всех тридцати семи дев были брошены на съедение зверям,– но звери не смели коснуться святых мучениц.
На шестой день сам Тиридат, его ближайшие сановники и исполнители казни подверглись участи Навуходоносора. Пораженные безумием, они стали скитаться с дикими зверями и терзали собственное тело, наполняя страшными воплями окрестности Вагаршапата. Ужас объял столицу.
Тогда, в тайном видении, сестра Тиридата была извещена, что только один узник Григорий может исцелить бесновавшихся. Некий вельможа немедленно отправился в Арташат, не веря, чтобы Григорий, после четырнадцатилетнего забвения в ядовитой яме, мог быть еще в живых.
Григорий, однако, был жив; его освободили, облекли в светлые ризы и с торжеством повезли в Вагаршапат. Сестра царева, синклит и весь народ вышли навстречу ему за ворота столицы и пали к ногам его. В то же время, привлеченные какой-то неведомой силой, бесновавшийся царь и сановники устремились к святому и простерлись; перед ним с дикими воплями. Григорий исцелил их, говоря: “Не мне поклоняйтесь,– ибо я только человек, вам подобный, а Тому, Кто создал небо и землю и нас людей и Кто ныне исцелил вас”. “Где божий серны? – спросил он потом, и когда ему указали место избиения дев, он собрал нетленные останки их, обвил в собственные одежды, отвергнув как недостойные богатые ризы, принесенные язычниками, снес их в один виноградник и остался там в уединенной молитве над ними.