- Сударыня, что Вам угодно?
Из задней комнаты явился Он. Гибкая фигура шестнадцатилетнего юноши, светло-золотистые волосы до плеч, лукавая обольстительная улыбка, ямочки на щеках, тонкие изящные кисти, жаркий взгляд аквамариновых глаз - маленькая прелестница, наслушавшаяся россказней подружек, потеряла дар речи, наконец узрев экзотическое чудо.
- А... вот лютня... в смысле, дома... - дева залилась румянцем, готовая упасть в обморок от восторга.
Хилл привык к такой реакции на свою внешность. Ох, и прав был Мастер, определяя его в музыканты. Разве придет кому в голову, что под видом безобидного очаровашки с гитарой прячется Призывающий Тень? Всего полгода назад Хилл вернулся из Найриссы, где прошел последние испытания, о которых не хотел бы вспоминать больше никогда в жизни. В земле Найриссы остался Угорь, неудачно наступивший на магическую нить. Не выдержал пыток и сошел с ума гордый аристократ Келм. Ласка вышел из игры на половине, предпочтя жизнь мастера-вора в Найриссе попытке продержаться в незнакомом городе трое суток без денег и друзей, прячась от всей местной Гильдии Тени во главе с двумя Призывающими, вышедшей на охоту за ним - сто золотых за голову претендента. Вместе с Хиллом вернулся в Суард Свисток, со свежим шрамом под лопаткой и еле заметной седой прядкой на виске, растерявший добрую половину своей легкости и жизнерадостности. В отличие от него, Лунный Стриж - его больше не называли Лягушонком, как в детстве, - внешне не изменился, только повзрослел немного, и завел привычку спать не с одним кинжалом под подушкой, а с парой, и перед дверью рисовать тревожную руну, благо, у него обнаружились слабенькие, но всё же, способности к магии.
Оказалось, что в мирном и спокойном городе Суарде чрезвычайно востребованы услуги Гильдии Тени. Не реже раза в месяц Лунный Стриж получал увесистый кошель золота. То внезапно случался удар у приезжего коммерсанта, то несвежими грибами до смерти объедался некий чиновник, то крайне неудачно выпадал из окна второго этажа и ломал себе шею зарвавшийся шулер. Хилл завел себе счет в Гномьем Банке, на чужое имя, разумеется, и постепенно приглядывался к торговым предприятиям на предмет выгодного вложения. Он не признавал разгульной жизни, не увлекался азартными играми, не устраивал кутежей с приятелями-музыкантами, так что всего за несколько лет профессиональной деятельности мог накопить достаточно для долгой безбедной жизни.
Пожалуй, Лунному Стрижу больше нравилась жизнь менестреля, нежели специалиста по деликатным вопросам. Конечно, он не собирался в дальнейшем полностью отказываться от столь увлекательной работы. Никакие карты или кости даже отдаленно не могли сравниться с тем всплеском обостренного восприятия, невероятной яркости всех чувств, вплоть до физического ощущения переплетения и взаимодействия линий вероятности, практически состояния транса, сопровождающим выполнение каждого заказа. Но не слишком часто. И было ещё одно, в чем Хилл не признался бы ни Мастеру, ни лучшему другу Орису, да и, пожалуй, самому себе - он не любил убивать. Смертельную игру, саму охоту - да, но не сам результат, ради которого всё и затевалось.