– Кажется, пришло время откупиться от этого варвара его родичем. Пусть приведут мальчишку.
Ипатий помедлил какой– то миг, но заставил себя собраться. Все же решение открыть, кем является Глеб, было принято им по собственной инициативе. И не его дело теперь вмешиваться. Но когда он привел мальчика в шатер, его рука дрогнула на худеньком плечике. Маленький такой… испуганный… Однако Ипатий вспомнил, как сравнил себя с Авраамом, готовым пожертвовать в угоду Богу сыном. К тому же не на заклание привел Глеба… Деду родному отдавал.
Олег никак не отреагировал на появление ребенка. Но понял, что ромеи от него чего– то ждут, переглядываются. Итак, кто этот отрок, почему его привели сюда, как чудо какое невиданное? Как поглядеть, обычный мальчишка, не крепыш, одет просто, в темное, но добротное сукно – не бедолага, сразу видно. И все же… Олег еле удержался, когда рядом отчего– то громко охнул Ингельд, даже подался вперед. Князь же остался невозмутим, продолжал разглядывать ребенка, который кого– то вдруг напомнил ему. Глаза синие, бровки темные, короткая подрезанная челка. Ямочка на подбородке… У Олега екнуло сердце. Никак на Игоря похож? Ну да мало ли…
Он спокойно поманил ребенка пальцем, тот насупился, прижался спиной к Ипатию.
– Его зовут Глеб.
И опять Ингельд завозился, задышал бурно, несколько раз повернулся к Олегу. Князь про себя выругался. Надо было этого буйного не брать с собой. Ибо Олег стал догадываться. Мальчонка маленький и хилый, но вполне по возрасту мог быть сыном Ольги и Игоря, пропавшего семь лет назад неизвестно где… Стоп, Ольга, помнится, рассказывала, что оставила его на Светораду… А Светорада здесь, в Царьграде. Неужели она все знала о княжиче, неужели что– то сболтнула ромеям? Ведь когда Олег виделся с княжной, она ничего не говорила про Глеба. Правда, тогда у них было слишком мало времени, и он, в основном, ставил ей условия, пояснял, что необходимо сделать.
– Ну и что же, что это Глеб? – невозмутимо спросил Олег. Голос спокойный, глаза холодные, поза расслабленная.
– Это сын князя Игоря и смоленской княжны Светорады.
Вот тут Олег невольно усмехнулся. Потом хмыкнул и рассмеялся. А вместе с ним заржал и княжич Ингельд, стали похохатывать остальные. Ромеи смотрели сумрачно и зло, испуганный Глеб отвернулся, приник лицом к Ипатию. И это вдруг тронуло сурового князя. Вспомнил, как Ольга почти год таилась от всех, молча горюя о сыне, просто таяла на глазах… Вспомнил, как Игорь вдруг не сдержался, расплакался, узнав о пропаже Глеба. Да, есть на Руси люди, которым этот ребенок очень дорог. Но при чем тут Светорада Смоленская?