В очередной раз Мещереков принялся нервно теребить свою острою бородку клинышком. Никогда еще беседа на интересную для него тему не давалась ему так тяжело и напряженно.
– Мне трудно быть объективным, Роман Леонидович. Все мои знания в этой области носят исключительно теоретический характер. Мне ни разу в жизни не довелось побывать на Гилгал Рефаиме… Но, изучая труды коллег, я, наверное, больше склоняюсь к версии, высказанной в девяносто третьем году Брюсом Куртисом. Для раскрытия тайны Круга Рефаимов Куртис апеллировал к апокрифическому труду «Книги Знаний: Ключи Еноха». И он, я имею в виду все того же Куртиса, сделал вывод, что эти каменные обломки древности, как и говорил Енох, заключают в себе некие шифрованные послания об отдельных событиях на Земле и в космосе, которые люди должны сами расшифровать. За точность цитаты я, конечно, сами понимаете, не ручаюсь. Но суть…
– Та-ак, – протянул Чепуров, и уголки его губ под рыжими усами слегка изогнулись книзу. – Шифрованные послания, значит. Это уже интересно…
– Так утверждает Куртис, – поспешно вклинился Мещереков. – И Енох, конечно.
– Да черт с ним, с Енохом вашим, Олег Николаевич! – Чепуров поднял сигарету из пепельницы, хотел было затянуться, но передумал и поспешно затушил ее. Впервые на его лице проступили проблески эмоций. – И с Куртисом тоже. Давайте с вами поговорим откровенно. Не сомневаюсь, что вам известно, что какие-либо исследования на Голанских высотах, где расположен этот злополучный Круг, были запрещены до шестьдесят седьмого года. Туда не допускалась ни одна научная экспедиция.
– Да, я знаю, – сказал Мещереков. – Это было связано с тем, что…
– Неважно, – отмахнулся Чепуров. – Это уже дело прошлое, и меня оно мало волнует. Но я скажу вам больше. Исследования не приветствуются и сейчас. Нет, открыто их никто не пресекает, конечно, но «Моссад» бдительно наблюдает за своими территориями. Как вы считаете, с чем это может быть связанно?
– Не знаю, – честно признался Мещереков. – Я далек от политики и совершенно не силен в ней…
– Но вы допускаете мысль, что тайна этих колец может быть как-то связана с политикой? Такое возможно? В принципе? – продолжал напирать Чепуров.
– Не знаю, – профессор несколько раз нервно моргнул. – Никаких таких упоминаний нигде…
– Хорошо. – Чепуров поднялся из-за стола, обошел его и остановился в непосредственной близости от Мещерекова, глядя на него теперь снизу вверх. Олег хотел было тоже встать, но хозяин кабинета мягко, но властно опустил руку на его сухощавое плечо. Мещереков вынужден был остаться в прежней позе. – Не так давно, Олег Николаевич, активными исследованиями на Голанских высотах занялись французы. Парижская коллегия ученых направила туда трех своих ведущих представителей, но… Все у них, скажем так, идет не совсем гладко. И у меня есть подозрения, что политика здесь играет не последнюю роль. Со стороны израильских властей, конечно. – Чепуров помолчал. – У меня к вам предложение, Олег Николаевич. Я бы сказал, обоюдовыгодное. То есть я склонен предположить, что вас оно также заинтересует.