Я махнул Дакоте и двинулся к сестрице.
Внезапно дорогу мне заступили. Я поднял голову.
Передо мной стоял лорд Фер, Ослиная Задница. В руке у него была обглоданная перепелка с кусочком мяса; салфетка на груди – в пятнах соуса и чесночного масла. Одна капля, как я заметил, попала и на стекло очков. Почему, хаос возьми, он их не вытрет?
Глаза за стеклом – зеленовато-болотные, мутные, – моргнули.
– Как поживает твоя железная рука, родственник? – спросил Фер светским тоном. У Фера особая манера поджимать губы, отчего лицо его становится похоже на лягушачью маску – с узкой длинной щелью рта. – Не удивляйся. Наслышан, наслышан о твоих подвигах… Прими мои соболезнования.
– С-с…? Что?
Фер неприятно оскалился:
– Как же! Разве могу я не посочувствовать твоему горю? Это было бы жестоко с моей стороны. Ведь все твои друзья погибли, не правда ли?
Бух. Сердце пропустило удар. Звуки доносились, словно сквозь вату.
– Славный выдался Поход героев. – Фер сочувственно покачал головой. – Эту знаменитую авантюру так называют, насколько помню?
Запах трюмной воды. Темнота. Скрип уключин.
«Война – это работа, Ришье. Ее нужно вести умело и спокойно».
Я шагнул вперед. Посмотрел в упор на этого книжного червя.
– Мессиры! – повысила голос Лота. Она перевела взгляд с меня на Фера. Знакомая ситуация. Там, где собралось больше двух Малиганов, обязательно начинается буря с грозой и молниями. Мирно жить мы не умеем.
– Не желаешь объясниться, Генри? – спросил Ослиная Задница. Зубы у него воистину лошадиные, когда он вот так скалится.
Я посмотрел на Фера.
– Н-нет.
– Молния! – приказала Лота.
Корт крякнул, выпрямился, вытирая салфеткой губы. Если потребуется, он нас обоих скрутит в бараний рог, прежде чем мы успеем дернуться. Открытой ссоры Молния не допустит. Что ж. Не очень-то и хотелось…
– Оставь его, Феррин, – сказал Корт. Он оглядел нас, прищурился. – И вообще, какого хаоса вы тут устроили?…
Когда мы с Лотой сели за стол, она вполголоса учинила допрос.
– Что у вас с Фером произошло?
– Н-ничего. – я пожал плечами. – С-сам н-не п-пон-нимаю.
Ситуация, действительно, странная. Мы не общались с Фером несколько лет, с самого детства, – так откуда у него такая неприязнь ко мне? Не понимаю. К слову, я был очень удивлен, увидев Фера здесь. Книжный червь покинул свое подземелье? С чего бы вдруг? И с каких пор я заинтересовал Фера настолько, чтобы обратить на себя его нелюбовь?
Зато теперь я знаю, что чувствует книга, которая рискнула вызвать неудовольствие Ослиной Задницы. До людей он как-то раньше не снисходил.
– Хочешь, я покажу тебе дом? – спросила Лота.