Усилием воли Кастор заставил себя прислушаться к рассказу старосты.
Умер злополучный некромант не сразу. Пока харкающий кровью Черный пастырь еще оставался в сознании, он своей волей загнал зомби в общинный амбар, где и велел их закрыть. Думал – оправится немного и успокоит стадо.
Но не оправился. «К вечеру, сталбыть, отдал душу!».
А дальше понеслось: после смерти некроманта контролирующие заклинания потеряли силу, и мертвецы превратились в то, чем являлись на самом деле – в ходячие трупы, лишенные покоя. В существа, насильно обреченные не жить и не умирать, а лишь пребывать в состоянии вечного голода, который может утолить только одно. И то на короткое время.
Живая плоть.
Таких мертвецов – низшую форму неживого существования – называли хучами.
Спустя день после смерти Черного пастыря хучи уже бились в стены амбара, чуя рядом живых людей. Вдобавок ко всему рассыпалось заклинание стазиса, сдерживавшего процесс разложения. Очень скоро амбар начал благоухать на зависть любому склепу. Даже если бы мертвяков удалось удержать внутри деревянной темницы, амбар все равно таил в себе другую опасность: где разложение – там зараза, чума и мор.
– Известно, зомбаки, они хоть и трупы трупами, а все-таки убить их можно. Ну, ежели в голову вдарить чем потяжелее или острым чем! Вот мы и придумали, значит, мальчишек наверх посадить, чтоб они из самострелов в бошки мертявкам лупили. Как побьют всех, амбар откроем, и, сталбыть, похороним честь по чести. Со священником!
Они как раз проходили мимо зловещего амбара.
Кастор против воли сморщился: от строения разило мертвечиной с такой силой, что запах показался рыцарю осязаемым. Тучи мух вились в воздухе. Смрад был настолько омерзителен, что даже у привычного ко многому экзекутора болезненно сжался желудок.
– А сжечь не проще? – прикрывая нос рукавом, спросил ди Тулл.
– Не-а. Никак нет. По уму-то оно, конечно, ваша правда, вашмилость… Сжечь бы его надыть вместе с мертвяками, – вздохнул староста. – Известное дело, огонь скверну не щадит. Но токмо жалко. Амбар, сталбыть, он же общинный. Всей деревней строили, все мужики трудились. Одного горбыля на крышу сколько ушло! А горбыль, он нынче дорогущий! Почти как чистая доска! И потом – ну как огонь на другие избы перекинется? Беды не оберешься! Вот, сталбыть, и приходится парням мертвяков по одному бить через крышу, хоть и несподручно это.
Кастор только покачал головой: чего только не придумают люди, чтобы усложнить себе жизнь.
– Эй, Уилл! – приложив руку к бороде, крикнул староста. – Как дела идут?