Я хотела было навестить других соседей Виктора, но меня смущал этот тип. Он болтался возле моей машины, и я боялась оставлять его рядом с ней. Кто знает, не вздумает ли он залезть в нее? С такого станется…
– А я тут, в деревне, живу, – сказал бойфренд, – у Клавки.
– Могу себе представить…
– Тетке вот этой собаку ищу. Найду – меньше чем за пятихатку не верну! Мне деньги нужны!
– А она даст тебе за дворнягу полтысячи?
– Куда она денется!
– Как тебя зовут?
Бомжеватый оценивающе осмотрел меня еще раз, с головы до ног:
– Познакомиться хочешь?
– Ну, вроде того…
– Смотри, тебе моя Клавка… Она у меня ревнивая!
– Ну, еще бы! Такой мужчина! Так как тебя зовут?
– Альфонс!
– Как?! – Я не удержалась и прыснула.
– Чего ржешь? Эх ты, неуч! Альфонс – это итальянское имя! У меня Клавка-то начитанная! Она в книжке про Альфонса прочитала, ей это имя понравилось, и она стала меня так называть. Здорово, правда?
– Ну, еще бы! А мама с папой тебя называли…
– Генкой. Но это было давно! Теперь я Альфонс, мне так больше нравится.
– Слушай, Ге… Альфонс, ты, случаем, не знаешь, здесь, вот на этой даче, второго августа веселье было, хозяин день рождения отмечал… К нему после обеда кто-нибудь приезжал?
– Ишь ты! Шустрая какая! Чтоб я тебе такие сведения даром!.. Бабки гони, тогда скажу.
Я даже немного опешила:
– Бабки? За что?!
– Как за что? За ценные сведения! – Альфонс шмыгнул носом и подтянул шорты, пытавшиеся сползти с его тощих бедер.
– И сколько ты хочешь?
– Три сотни!
– А не жирно будет? Я лучше пойду к другим соседям, там спрошу…
– Стой, стой! Какая ты! Сразу – к другим! А я, может, видел поболе других…
– Ну?
– Что – «ну»? Две сотни давай!
– Одну!
– Сто пятьдесят, – отрезал он.
– Я пошла. Счастливо.
– Ладно, кудрявая, сотню гони… Какие же вы, бабы, жадные!
Я достала из кошелька сотенную и, держа ее на виду, сказала:
– Говори, кого видел, а то, может, деньги тебе и не за что давать!
– Не за что? Да я видел, как бабка сюда заходила, вот в эту калитку.
– Во сколько?
Альфонс протянул руку. Я отдала ему деньги. Он аккуратно сложил купюру пополам и спрятал в карман.
– Так кто заходил и во сколько? – с нажимом уточнила я.
– Говорю же: тетка пожилая…
– Ты говорил, бабка?
– Ну, бабка, какая разница? В темном платье, то ли синем, то ли коричневом, не помню, но в темном. Как на похороны приехала… Платок тоже темный, синий вроде, в цветочек. Потихоньку зашла, оглядывалась. Я сразу смекнул, что здесь что-то не то!
– Ну, зашла она, а потом? Вышла-то когда?
– Когда – не знаю, я за ней не следил. Но ближе к вечеру я ее возле леса видел…