Уилсон сразу овладела ситуацией.
– Мы его заберем, – распорядилась она. – А ты повиси пока на линии.
– Но я должна…
– Поверь мне, милая. Если ты выйдешь из дома, за тобой потащатся копы и журналисты. А мы с Майроном от них оторвемся, если возникнет необходимость. Я не хочу, чтобы полиция пообщалась с твоим сыном раньше меня. Оставайся здесь. Молчи. Если копы предъявят ордер на обыск, впусти их. Главное, никому ни слова. Что бы ни случилось. Понятно?
Линда кивнула.
– Где он?
– На Портер-стрит.
– Ладно, скажи ему, что тетя Виктория уже в пути. Мы о нем позаботимся.
Линда с умоляющим лицом схватила ее за руку:
– Вы привезете его сюда?
– Не сразу, дорогуша. – Голос Уилсон звучал ровно и рассудительно. – Иначе вмешается полиция. Нам это ни к чему. Будет слишком много вопросов. Скоро вы увидитесь.
Виктория Уилсон направилась к двери. Спорить было бесполезно.
В машине Майрон спросил:
– Как вы познакомились с Линдой?
– Мои родители были прислугой у Бакуэллов и Локвудов, – ответила она. – Я росла в их поместьях.
– И между делом закончили юридическую школу?
Женщина нахмурилась:
– Собираетесь написать мою биографию?
– Просто интересуюсь.
– Почему? Вам кажется странным, что женщина моего возраста и цвета кожи могла стать адвокатом богатых американцев?
– Если честно, то да.
– Но сейчас у нас на это нет времени. Есть более важные вопросы?
– Да. – Майрон сидел за рулем. – О чем вы мне не рассказали?
– Ни о чем таком, что вам следовало знать.
– Теперь я участвую в деле как юрист. Я должен знать все.
– Позже. Сначала займемся мальчиком.
Все тот же спокойно-безапелляционный тон.
– Вы уверены, что мы поступаем правильно? – продолжил Майрон. – Не сообщая полиции о похищении.
– Рассказать мы всегда успеем, – возразила Уилсон. – Подобную ошибку совершают большинство защитников. Они полагают, что нужно выложить карты на стол. Но это опасно.
– Я с вами не согласен.
– Послушайте, Майрон, если мне понадобится консультация по заключению какой-нибудь сложной сделки, я немедленно обращусь к вам. Но пока речь идет об уголовном деле, давайте я буду принимать решения, хорошо?
– Полиция допросит меня.
– Ничего не говорите. Это ваше право. Вы не обязаны откровенничать с полицией.
– Если только меня не вызовут в суд.
– Все равно. Вы адвокат Линды Колдрен. Молчите как рыба.
Майрон покачал головой:
– Запрет распространяется на события, происходившие после того, как я стал участником защиты. Они могут расспрашивать меня обо всем, что случилось раньше.
– Ничего подобного. – Виктория Уилсон устало вздохнула. – Когда Линда Колдрен попросила вас о помощи, она знала, что вы дипломированный адвокат. Поэтому все, что она вам говорила, попадает под закон о неразглашении тайны.