23 июня. Лейтенант Гелеверя.
Проснулся я оттого, что кто-то тормошил меня за плечо. Светящиеся стрелки часов показывали 18 минут первого. Оказывается, заступивший в полночь на дежурство у пулеметов Сорочан, вылез из БТРа проветриться и услышал какие то непонятные звуки. Постепенно они приближались, и Сорочан решил разбудить меня. Высунув голову в люк, я затаил дыхание и прислушался. Продолжавшаяся весь день канонада стихла, в верхушках деревьев шумел ветер. Однако в шум ночного леса добавлялись другие, непонятные звуки. Слышался мерный топот, позвякивание металла. Отправив Сорочана поднимать остальных, я перебрался на место водителя и включил прибор ночного вождения. Этот прибор работал в инфракрасной части спектра и его мощный инфракрасный прожектор был невидим простым зрением. На зеленом экране прибора хорошо была видна дорога на расстоянии 150 метров, т.е. практически до поворота. Звуки становились все громче и громче. Уже разбирались удары конских копыт о землю. Вскоре из-за поворота показалась первая лошадь. Сидящий на ней человек был вооружен
ППД, висевшим у него на груди. Вслед за ним шла четверка лошадей, тащившая небольшую пушку. За ней виднелась еще одна четверка с орудием. Оставив Сорочана наблюдать, я выбрался наружу и, стараясь не шуметь, отправился к находящемуся недалеко окопчику Коровина. Он уже был у пулемета и напряженно вглядывался в темноту.
- Что за шум?- шепотом поинтересовался он.
- Скорее всего, наши отступающие, орудия на конной тяге.
- А как вы определили? Темно ведь, ничего не видно.
- На БТРе есть специальный прибор, позволяющий видеть в темноте.
- Ух ты! - как мальчишка удивился он.
- Будьте наготове, но без моей команды огня не открывать!
Возвратившись в БТР, я продолжил наблюдение за приближающейся колонной.
Вскоре колонна была у наших ворот. Ехавший впереди, очевидно командир, спешился и, подсвечивая себе фонариком, с синим светофильтром, стал рассматривать ворота и дорогу. Аккуратно открыв водительский люк, я высунул голову наружу и громко крикнул.
- Всем стоять, не двигаться! При попытке сопротивления, открываю огонь на поражение!
Фонарик погас, но человек продолжал оставаться на месте. В колонне защелкали затворы, но никто не стрелял.
- Эй, в колонне, я что, неясно сказал?
Повернувшись назад, стоящий у ворот крикнул:
- Отставить! Не стрелять!