— Прекрасно, — признал Кардинал. — Думаю, у вас не будет отбоя от клиентов.
— Если бы я считал иначе, я бы не стал все это затевать.
— И вам удалось получить грант Фонда развития северных территорий. Я видел надпись перед въездом.
— Ну разумеется. Этот проект полностью подходит под их критерии. Увеличивает ли он количество рабочих мест? Да. Способствует ли развитию туризма? Безусловно.
— Думаю, вам не повредило и то, что премьер-министр провинции — на вашей стороне.
— Джефф Мэнтис — мой друг, и я готов сделать все, — разумеется, в рамках закона, — все, чтобы он был переизбран. Но он не так глуп, чтобы ради моих интересов пытаться оказывать давление на какие-то министерства провинции Онтарио.
— Конечно нет. А тем более — на Канадскую разведслужбу.
— Кажется, вы упустили нить.
— Вряд ли, — заметил Кардинал.
— Может быть, вернемся вниз? Я обещал жене приехать домой пораньше, чтобы уложить детей.
Лифт плавно опустил их на первый этаж. Из зала донесся взрыв смеха, перешедший в аплодисменты.
Когда они уже были у дверей, Кардинал сказал:
— Вы знаете, я удивился, что среди спонсоров проекта не был назван Ив Гренель.
— Кто? — На мясистом лице не было никаких признаков волнения или испуга. Мохнатые брови сурово сдвинулись, не более того.
— Ив Гренель. Он входил в ту самую группу ФОК, которая похитила Рауля Дюкетта. Ах, простите, в ту группу, которая убила Рауля Дюкетта. Гренелю удалось скрыться еще до того, как поймали остальных. Наверняка ему помог в этом его приятель из ЦРУ — Майлз Шекли.
— Детектив, в вас есть талант и настойчивость — два качества, которые я очень ценю. Но у вас чудовищно напряженная работа, и, по-видимому, это напряжение начинает на вас сказываться. Все эти не относящиеся к делу замечания… Я не имею ни малейшего представления, о чем вы говорите.
— Вскоре после того, как он убил Рауля Дюкетта…
— Ха! Это мне нравится, детектив. У вас что, есть волшебный хрустальный шар, в котором вы все видите?
— Вскоре после того, как он убил Дюкетта, Ив Гренель сбежал в Париж, где и жил около двадцати лет под чужим именем. Он стал другим человеком, утратил ту резкость и порывистость, которые были свойственны юноше, воспитывавшемуся в Труа-Ривьер. Получил образование, приобрел внешний лоск и наконец — очевидно, в конце восьмидесятых — вернулся в Канаду. Следует заметить, что у него хватило ума не ехать обратно в Монреаль. Нет, сэр. Он поехал туда, где никому и в голову бы не пришло искать бывшего франкоканадского террориста, а именно — в провинцию Онтарио. Если быть точным, в Алгонкин-Бей. А если быть еще более точным, в доходный дом «Уиллоубэнкс». Я знаю, что вы слышали об «Уиллоубэнксе».