«Бравирует, упрямец, – покосился на него Бергер. – Но в присутствии Лидена не стоит его осаживать, наступать мальчишке на самолюбие. В нашем деле – как в натаскивании собаки: иногда надо дать ей разорвать ту тряпку, которой дразнишь, чтобы воспитать чувство уверенности в себе и обязательности победы. Вот только сколько раз еще придется отдавать тряпку? Нельзя же это делать бесконечно! У мальчика зреют в голове недурные замыслы, он прилично разрабатывает планы операций, достойно начинает их проводить в жизнь, но потом пасует, столкнувшись с чужой, более изощренной хитростью, не желающей укладываться в отведенные ей рамки».
Впрочем, подобной болезнью страдают многие, а предусмотреть абсолютно все ходы противника не способен ни один профессионал. Тут важно не растеряться, быстро и правильно реагировать, не упускать из своих рук общее направление развития событий, тянуть изо всех сил или гнать врага к известной тебе одному цели, а все варианты, возникающие попутно, иногда можно отбросить, чтобы не забивать голову лишней информацией. Главное – конечный результат!
– Да, – подумав, мрачно согласился оберфюрер, – это совсем не исключено. Но все же, господа, нельзя сбросить со счетов и версию о его пребывании в городе. Это стало бы непростительным легкомыслием с нашей стороны. Поэтому надо срочно найти второго русского разведчика. Я надеюсь в самом скором времени наконец получить от вас добрые вести. О всех, даже кажущихся незначительными, происшествиях, докладывать лично мне в любое время суток, не говоря уже о странных случаях, отмеченных в городе и прилегающих районах.
– Надеюсь, гибель парикмахерши их не насторожит настолько, чтобы они быстро свернулись? – поняв, что разговор закончен, начальник СС и полиции безопасности встал.
– Если Анна сработала удачно, они скоро сами уйдут, – усмехнулся Бергер. – А мы их обязательно отпустим. По крайней мере, я хочу надеяться, – добавил он совсем тихо, но ни Лиден, ни Бютцов не услышали его.
– Штурмбанфюрер, – остановил выходившего из кабинета Конрада оберфюрер. – Будьте добры, пришлите ко мне хорошего врача из госпиталя. В моем возрасте не пристало шутить с болячками.
Бютцов кивнул и скрылся за дверью. Оставшись один, Бергер собрал лежавшие на столе бумаги, запер их в сейф, снял мундир и накинул на плечи домашнюю куртку из теплой верблюжьей шерсти, отороченную по вороту и обшлагам витым шелковым шнуром: доктора хотелось встретить почти по-домашнему.
Врач пришел на удивление быстро, буквально через пять—семь минут. Средних лет майор медицинской службы с усталыми внимательными глазами и прохладными, приятно пахнущими хорошим мылом пальцами, – это Отто почувствовал, когда доктор осторожно оттянул его веки вниз, разглядывая белки.