Тот нахмурился:
– Это мистер Эрбор, инспектор. Джулиус Эрбор, из Америки. Это очень известный библиофил, и, по-моему, он остановился у сэра Уильяма.
Сэр Уильям поднял голову. Впервые с того момента, как он услышал об убийстве, его взгляд стал цепким, а глаза и лицо, до этого поражавшие полной безжизненностью, опять обрели прежний цвет. Он вдруг расправил поникшие узкие плечи.
– Интересно! – произнес он вполголоса. – Чертовски интересно! – И подпрыгивающей походкой направился к столу и уселся в стоящее рядом кресло.
– Вот так лучше, – сказал старший инспектор, кладя карандаш. – Но сейчас мы не станем тревожить мистера Эрбора. Я хочу получить полное описание сегодняшнего поведения мистера Дрисколла. Генерал, вы говорили, что с этим связана какая-то дикая история.
Генерал Мейсон отвернулся от камина.
– Мистер Рэдберн, – обратился он к начальнику стражи, – пошлите, пожалуйста, в «Кингс-Хаус» за Паркером. Паркер, – объяснил он, когда тот вышел, – мой старший и главный помощник. Он был со мной еще со времен войны с бурами, и я знаю его как абсолютно честного и надежного человека… А вы, Далри, не расскажете ли старшему инспектору об этой невероятной истории?
Тот кивнул и словно стал гораздо старше, чем казался. Проведя рукой по глазам, он неуверенно обратился к Хэдли:
– Видите ли, инспектор… Я тогда не знал, что все это значит. Да и сейчас не знаю… Мне только кажется, что кто-то заманил Фила в западню… Вы не будете возражать, если я сяду и закурю? Благодарю вас. – Он вынул сигареты, и Хэдли зажег для него спичку.
– Не торопитесь, мистер Далри, – успокаивающе произнес инспектор. – Сэр Уильям – простите меня за нетактичность – сказал нам, что вы помолвлены с его дочерью. Из этого я заключаю, что вы хорошо знали молодого Дрисколла, не так ли?
– Очень хорошо. Я о нем самого хорошего мнения, – тихо ответил Далри и заморгал, когда дым от сигареты попал ему в глаза. – И естественно, все это очень неприятно. Дело в том, что он считал меня невероятно практичным человеком, который всегда сможет найти выход из трудного положения. Сам он довольно часто попадал во всякие неприятные истории и приходил ко мне за помощью. Вообще-то я вовсе не такой уж практичный. Но Филип был таким мечтателем и при малейшем затруднении впадал в панику: топал ногами, проклинал свою несчастную судьбу, жаловался, что это невыносимо. Я говорю это, чтобы вы поняли то, что я собираюсь вам рассказать.
– Затруднения? – переспросил старший инспектор, откинувшись на спинку стула, и, прикрыв глаза, глянул на сэра Уильяма. – Какого рода затруднения так осложняли ему жизнь?