– И что за тип Лестер Биттон?
– Не хотелось бы говорить, – в голосе генерала прозвучала неуверенность, – я ведь недостаточно его знаю. Он намного старше жены. Не могу представить, чтобы он получал удовольствие от ее спортивных затей. Кажется, он сделал себе состояние на каких-то финансовых операциях… И он не курит и не пьет. Вот так! – воскликнул генерал Мейсон, с силой выдохнув воздух через усы.
Хэдли хотел что-то сказать, но передумал. И перенес внимание на носовой платок с вещами убитого:
– Что у нас здесь? Гм… Наручные часы; стекло разбито, но они еще идут. Связка ключей. Самописка и автоматический карандаш. Банкноты, серебро и мелочь, целая пригоршня мелочи. Только одно письмо… Боже мой! Вот оно! Типичный вздор… бледно-розовый конверт… пахнет духами… женский почерк.
Он вытащил из конверта единственный лист, и Рэмпоул с генералом подались вперед, когда он разгладил его на столе. В письме не было ни даты, ни обращения. Посередине листка были написаны несколько строк: «Будьте осторожны. Тауэр, половина второго. Подозрение. Очень важно. Мэри».
Нахмурившись, Хэдли прочитал записку вслух.
– Мэри? Значит, придется искать эту Мэри. Посмотрим. Штамп «Лондон, Уэст», десять тридцать вчера вечером. Это дело начинает мне действовать на нервы. – Отодвинув письмо в сторону, он снова обратился к вещам. – Должен сказать, сержант постарался. Он включил сюда кольцо убитого и заколку от его галстука. Но вот она, наша надежда. Блокнот с отрывными листками в черной кожаной обложке. – Открыв блокнот, Хэдли пробежал глазами по нескольким строкам, набросанным на первой странице, затем с досадой стукнул кулаком по столу. – Вы только послушайте! Какие-то заметки с пропусками. Очевидно, это почерк Дрисколла: «Самое лучшее место?.. Тауэр?.. Выследить шляпу… Несчастный Трафальгар… Не могу приколоть к месту… 10… Дерево… Выступ или углубление… Выяснить». Последовало молчание.
– Но это чушь какая-то! – с излишней горячностью возразил генерал Мейсон. – Это ничего не значит. То есть это может иметь какое-то значение, но…
– Но он опустил связующие слова, – предположил Хэдли. – Я тоже часто записываю подобным образом свои мысли. Но, даже без пропусков, нам потребовался бы настоящий мастер отгадывать загадки, чтобы придать этим словам смысл. Кажется, это относится к какому-то следу, оставляемому нашим шляпным вором. Но что это за ниточка, понятия не имею!
– Прочтите-ка еще раз, – вдруг прогудел из своего угла доктор Фелл, выпрямившись и потрясая трубкой. На его полном лице безразличие сменялось любопытством по мере того, как Хэдли перечитал бессвязные слова.