Сообщение было коротеньким. «Привет! А у тебя парень есть?» — но у меня прям руки затряслись. Ястреб заходил на форум редко, но метко. Иногда как напишет что-нибудь, как пошутит, так все и сбегаются читать. А однажды он даже стихи свои написал. Ястреб — просто мечта всех девчонок. В личке часто только и обсуждали, что Ястреб новенького напишет. А главное, никто-никто не знал, кто он на самом деле.
То, что Ястреб написал мне, Синичке, это было просто как гром среди ясного неба.
— Оля, ты в школу собираешься?
— Щас!
Ох, и зачем только куда-то уходить, если вот она, настоящая жизнь. Сейчас бы сесть, спокойно придумать ответ, написать. А потом выведать номер его аськи и болтать, болтать ночами… я аж зажмурилась от счастья. А потом взяла портфель и угрюмо поплелась к двери.
Витя, 10 апреля 1980 года, утро
Четвертая четверть — самая классная. До летних каникул остается совсем чуть-чуть, каких-то полтора месяца. А самое главное — до подведения годовых отметок. Я очень люблю апрель, а еще больше — конец мая. Еще пара контрольных, сбор дневников… и открываешь последнюю страницу, а там — твердые, заслуженные пятерки. И похвальный лист в нагрузку…
Нет, я не задаюсь, но приятно все-таки. Честно говоря, когда меня вызвали к завучу, не сомневался, что услышу что-нибудь приятное. А когда вошел и увидел в кабинете старшую пионервожатую, то решил, что это приятное будет связано с моей должностью в отряде. Может, в совет дружины введут? Было бы здорово!
Но угадал я только наполовину.
— Садись, Витя, — строго сказала Тамара Васильевна, наш завуч по прозвищу Васса, — у нас с Таней к тебе разговор как к председателю совета отряда!
Я сел, автоматически подумав: «Перед „как“ запятая не нужна, потому что тут оно в значении „в качестве“».
Танечка и Васса смотрели на меня строго. Теперь было видно, что речь пойдет о каком-то важном, но не очень приятном деле. Возможно, о внеплановом сборе металлолома в честь открытия новой комсомольской стройки.
— Помнишь, Витя, — продолжила завуч, — Женя Архипов приносил в понедельник в школу кулич?
Я удивился. Какой-то неожиданный вопрос.
— Булку? — уточнил я.
— Кулич! — Танечка поправила меня таким противным голосом, что стало понятно, именно в этом куличе все и дело.
Я кивнул.
— Что ты киваешь? — вдруг зашипела Танечка. — Языка нет?
На вожатку это было не похоже. Обычно она со мной говорила приветливо и даже уважительно. Не так, как со всеми остальными. Я торопливо сказал:
— Я помню, как Архипов приносил булку… кулич!
— Танечка! Не надо на Витю кричать, — Васса старалась говорить помягче, но у нее это плохо получалось.