— Я не Биг… этот, — признался я. — Я Витя Шевченко!
Мальчик усмехнулся, как будто поймал меня на откровенном вранье.
— Нет… Ты Биг Билл. Как ты заболел, он… в аське нет. На эсэмэски не отвечает. В чате нет. Ты — Биг Билл!
Я не стал возражать. Наверное, тут у всех есть свои кодовые имена.
— Ну… наверное. А тебя как звать?
Мальчика этот вопрос почему-то очень удивил.
Немного подумав, он произнес таинственным шепотом:
— Я Стреб!
Все-таки странные у них тут клички.
— Ты Стреб?
— Не ори! — зашипел он на меня. — Хочешь, чтобы мой ник… все знали? И не Стреб, а Ястреб! Птица!
Похоже, каждая фраза дается ему с большим трудом.
— Извини, — сказал я почти шепотом, — я никому не скажу.
— А ты — Биг Билл?
Пришлось согласиться. Откуда я знаю, может, я и Биг Билл?
— Так и знал! — лицо Ястреба посветлело. — Давай в привате початимся!
И он тут же достал свой телефон — очень большой, больше его ладошки. И еще… наверное, мне показалось… В общем, он вроде бы развернул его, как свернутый в трубочку лист бумаги. Я сначала заинтересовался, но тут же понял, что опять придется использовать непонятные мне технические штучки и перепугался:
— Стоп! Давай без привата! Он у меня… сломан.
От изумления Ястреб взъерошился еще больше и стал похож на мокрого воробья.
— Приват? — уточнил он. — Сломан?
— Ну… почти. Давай мы так поговорим. Языком.
Мальчик посмотрел на меня, на телефон, опять на меня.
— Ну… ртом поговорим, — объяснил я. — Вслух.
До Ястреба наконец дошло, он медленно спрятал свой аппарат в карман.
— Слушай, — сказал я, — я… когда болел… в общем… не все теперь понимаю. Это после болезни. С головой что-то. Мне врачи прописали голосом все время говорить.
Ястреба, кажется, немного отпустило.
— А… — сказал он. — Тогда понятно…
Видно было, что он очень хочет рассказать мне что-то важное, но слов не хватает. Пришлось задавать ему вопросы, угадывать ответы и вообще тормошить. Да еще у Ястреба то и дело верещал телефон, и он ловко выхватывал его, бойко что-то набирал и опять прятал.
От этих пауз нить разговора рвалась, и я очень устал, зато узнал много интересного. Оказывается, на всех моя речь на математике произвела огромное впечатление. Никто не ожидал, что я смогу так бойко говорить. Я попытался уточнить, что тут такого удивительного, но Ястреб терялся и бормотал что-то вроде: «Ну как же… Это же не тест… Это же говорить».
Еще выяснилось, что все трясутся от приближающейся проверки, во время которой все предметы надо будет сдавать устно.
— Вот если бы тесты, — вздохнул Ястреб, — тогда да. А тут у доски надо стоять. И говорить. У тебя получается. Ты как научился?