— Да нет, почему же. Вот только лапы у него чуть-чуть не так нарисованы. Х-ха, смешно….
— Очень смешное вспомнили?
— Да, лейтенант. У моего знакомого маленькая дочка любила медведей рисовать. И подписывала всегда 'Превед, медвед! . А лапы он у нее всегда вот так держал…
Показываю. Смеемся. Тут меня замечает и старший лейтенант Люшкин, командир танкового взвода учебной роты, закончивший воспитание нерадивого мехвода. После обмена приветствиями отходим чуть подальше от ревущих на трассе КВ-2 и двух трофейных 'двоек' и трех танкеток, на которых вовсю тренируются водители. А заодно — и танкодесантники. Благо поручни наша ремрота первым делом наварила. Делаю несколько замечаний по организации занятий, благо старые знания вспоминаются сами собой. Интересно устроен человеческий мозг. Думал, что все уже давно забыл, а тут вдруг необходимые данные и навыки всплывают, чуть ли не лейтенантских времен. Ничего оказывается не забылось, все где-то хранилось до времени.
Еще немного наблюдаю за тренировками, особенно за посадкой и высадкой танкодесанта.
Да, прыгать с ревущей и замирающей на короткое мгновение машины не так просто. Хорошо, что пока за все время тренировок только двое пораненных, один руку сломал и один ногу вывихнул. А ведь и хуже могло бы быть, все же пограничники и стрелки НКВД кое-какую подготовку имеют…
Мои наблюдения прерывает посыльный — Андрей в штаб вызывает. Значит скоро выезжают в Бровары, в штаб фронта.
По дороге встречаем идущего пешком нашего особиста, капитана Стониса.
— А, товарищ капитан! В штаб? Садись, подвезу.
Разговариваем о том, о сем. И тут мне в голову приходит одна идея.
— Ян Артурович, а вы вчерашнюю речь товарища Хрущева внимательно слушали?
— Нуу, думаю та. Старался. Хорошая речь, нужная.
— Это да, политически правильная и вдохновляющая речь. Только вот боевой эпизод мне что-то такое напомнил. Пытался вспомнить и не могу…
— Не помню. А вам кажется, что-то важное в этом эпизоде есть?
— Да и не знаю. Просто вот застряло в голове, что где-то я подобное читал, очень давно. А где не вспомню никак…
— Бывает, таа. Нет, я тоже не помню… но после ваших слов тоже кажется… — особист задумался.
Тут пришлось прервать разговор, подъехали мы к штабу. Попрощавшись, расходимся. Я к Андрею в кабинет, а Стонис к себе, в помещение Особого отдела. Интересно, что думает внешне невозмутимый и неторопливый прибалт о моих словах? Ладно, кто не рискует, тот не пьет шампанского.