— Эй, кто там матерится! Хенде хох! И выходи сдаваться! А то всех перестреляем. И танк ваш не поможет — у нас пушка есть.
Перекличка на повышенных тонах продолжалась недолго, глуша всех ревом мотора, к месту засады подтянулся КВ. Плюнув на маскировку, Сергей включил фару, осветив парящую разбитым радиатором машину, перекрывшее дорогу дерево и выходящего из-за кустов бойца лет под сорок с автоматом ППД. Тот остановился и, прикрыв глаза от режущего света фар, с недоумением и восторгом пытался разглядеть танк.
В танке открылся люк и показалась голова Сергея, во всю мощь своих легких высказывающего мнение об идиотах, устраивающих дурные засады на танки и за прошедшие дни войны так и не понявшие, что немцы ночью, тем более по лесу, не ездят. Его перебил громкий командный голос Андрея, позвавшего Ленга, а затем крикнувшего, чтобы командир этой ё… засады подошел к ним.
— Точно наши… немцы так ругаться не могут. Да и танки видел такие у танкистов, что неподалеку стояли! — раздалось из леса.
Из-за деревьев по одному стали появляться настороженные, готовые каждую минуту открыть огонь красноармейцы. Некоторые невольно дернулись в стороны, когда из-за их спины на дорогу выскочила стремительная огромная тень, материализовавшаяся в собаку, усевшуюся у ног Андрея.
С опаской поглядывая на алабая, к Андрею и Юрию подошел боец. Он забросил автомат за спину, осмотрелся и с недоумением обнаружив отсутствие знаков различия на новенькой форме, все же отдал честь и представился:
— Старшина пограничных войск Григорьев.
— Капитан Мельниченко, младший лейтенант милиции Музыка. Как же вы нас обстреляли-то. Неужели не подумали, что немцы ночью не ездят, да и танк у нас есть? Ведь раскатали бы вашу засаду в блин.
— Вот, вот. Я так и собирался сделать. — добавил подошедший Сергей и представился — Военинженер 2 ранга Иванов.
— Да, ошибочка получилась, товарищи командиры. — с улыбкой признался Григорьев — Виноваты, но приказ есть приказ, сами понимаете.
— Кто приказал, и почему он к нам не вышел? — спросил Андрей.
— Да раненый он, товарищи командиры. На поляне его оставили — ответил старшина и предложил — А вы с нами пройдите, сами с ним и объяснитесь.
Тут всеобщее внимание привлекла громкая ругань выбирающихся из кустов бойцов. Один, постарше, тащил на ремне ручной пулемет, второй, без пилотки и винтовки, в разорванной на плече гимнастерке, орал на весь лес — 'Где это чертово собачье привидение, я его сейчас… — но тотчас же замолк, увидев внимательно глядящих на него неизвестных в новеньком, явно командирском обмундировании.