МУНДИР С ПОГОНАМИ,
ИЛИ
ЕЩЕ РАЗ О ВОИНСКИХ ТРАДИЦИЯХ
1
Однажды, много лет спустя после войны, мой друг грузинский поэт Карло Каладзе рассказал мне, как Петр Павленко, будучи на Кавказском фронте, заехал к нему в Тбилиси. Хозяин хотя и не имел воинского звания, но как писатель ездил в командировку к передовым линиям и только недавно вернулся домой. Горячее дыхание фронта доносилось сюда, обжигая и будоража.
Теперь они стояли, рассматривая обыкновенную географическую карту, стараясь представить себе дальнейший ход военных действий. Солнце било прямой наводкой по улице Мачабели. Над городом плыла жара.
— Ну, и что же нам мешает закурить? — спросил Павленко, уже давно разминая пальцами папиросу, и сам ответил: — Нет спичек!
— Гульда, пойди на кухню и принеси дяде спички, — сказал Каладзе сыну, восьмилетнему смуглому красавцу с коричневыми жучками, бегающими в глазах. Мальчик глядел то на карту, стараясь протиснуться между взрослыми, то на китель Павленко, украшенный орденами.
— Я хочу смотреть карту, — ответил Гульда.
— Дядя — наш гость, ты должен быть любезным хозяином, — увещевал отец сына и даже рассердился. — Ты грузин или нет?
— Я грузин, — без колебаний ответил Гульда и не без резона добавил: — Но почему я должен идти на кухню?
— Грузин делает все, чтобы гостю было приятно, — попытался отец накоротке сформулировать кодекс гостеприимства.
Мальчик задумался и после паузы сказал:
— Папа, ты тоже грузин, почему ты не идешь на кухню за спичками?
Каладзе даже опешил от этой сокрушительной логики и уже хотел наказать сына за дерзость. Но Павленко вдруг снял с себя китель с новенькими, недавно пришитыми погонами и орденами, надел его на Гульду.
— На тебе военная форма, Гульда, ты теперь военный человек.
— Да, я военный человек, — подтвердил мальчик, путаясь в кителе, как в длиннополой шинели.
— Ну так вот, слушай мою команду! Полуоборот напра-во, на кухню за спичками — ша-аа-гом марш!
И случилось чудо: маленький Гульда с силой приложил руку к виску, подобрал полы кителя и замаршировал на кухню.
— Вот что такое форма, — обратился Павленко к Каладзе. — Без нее как-то неудобно и содержанию, а ведь это всего лишь китель с погонами. А если бы мундир, ты представляешь себе...
Павленко был тогда полковым комиссаром. 13 августа 1943 года он писал Николаю Тихонову:
«С середины октября я в Грозном, на Тереке, в Орджоникидзе, на Ставрополыцине, в Пятигорске, а с февраля на Черноморье, у Новороссийска, у Краснодара... Видел я довольно много, начиная с прошлогодней Керчи, из которой уходил на покрышке через пролив, и кончая весенним освобождением Северного Кавказа».