– Эмма, это Тиффани. Мы можем поговорить? – Мой голос слегка дрожал.
– Конечно, мы можем поговорить, – сказала она.
– Мне бы хотелось дать тебе совет по поводу дыхания.
– Зачем это?
– Чтобы помочь тебе сохранять спокойствие.
– Я спокойна, Тиффани.
– Почему ты спокойна, Эмма?
– А почему бы мне не быть спокойной? – спросила она со смехом.
– Потому что таблоиды мешают тебя с грязью, вот почему. Я не хочу растравлять твою рану, но они с успехом создают у пятнадцати миллионов людей впечатление, будто ты гибрид Бьенвениды Бак[99] и Мей Уэст.[100]
– Но эта история – полнейшая чепуха, – вздохнула она.
Я почувствовала разочарование.
– Ты хочешь сказать, что у вас с Лоуренсом Брайтом ничего нет?
– Нет. То есть да. Есть.
О господи.
– С каких пор?
– Ну не знаю – не так давно. Несколько месяцев, – добавила она неуверенно.
– Он женат?
– Да, женат. Но папарацци упустили из виду тот факт, что жена ушла от него после Рождества. Сейчас он живет один.
Я смутно чувствовала, что меня обманывают.
– Почему тогда газеты этим заинтересовались?
– Потому что считают, что она ушла из-за меня.
– А это не так?
– Нет. Правда нет. Не спрашивай меня об этом, Тиффани. Она ушла потому… потому что… ну, я не знаю. Она считала, что у них счастливый брак. Но дело в том, что он так не считал.
– А когда ты с ним познакомилась?
– На родительском вечере в июне. Он мне понравился, но я знала, что он женат. Иногда, когда он приходил, чтобы забрать дочь из школы, мы с ним разговаривали. А потом он спросил, не хочу ли я с ним встретиться.
– Ты пошла?
– Да.
– Даже несмотря на то что он женат? О, Эмма, Эмма, как ты могла?
– Ну да, – ответила она. – Но только потому, что я знала: он несчастен. Он рассказал мне, что несчастен и что его брак разваливается на куски…
– Может, он лгал.
– Ну нет, не лгал. Он точно сказал мне правду. То есть что его брак действительно развалился, понимаешь? И вот я стала встречаться с ним, но, конечно, никому об этом не говорила. Даже Фрэнсис. И, если честно, Тиффани, я не говорила тебе, потому что думала, что ты будешь меня осуждать.
– О, нет, нет, нет. Я тебя не стала бы осуждать! – горячо возразила я.
– Ну, мне так казалось. Это очень запутанная ситуация, но я не сказала бы, что разрушила его брак, хотя газеты только об этом и твердят. И его жена тоже так говорит. Но это совсем не то, что сделала моя мачеха, отбив моего отца у матери, когда они с мамой жили совершенно счастливо, – тихо добавила она. Слишком тихо, подумала я. – И Лоуренс Брайт – это не Робин Кук. – Это верно. – Я собираюсь, конечно, судиться с газетами, – сказала она спокойно. – Фрэнсис говорит, что поможет мне бесплатно. Она говорит, что не прочь для разнообразия вести дело о защите чести и достоинства, а газетная шумиха, несомненно, поможет карьере Ларри. Взгляни, что произошло с Пэдди Пантсдауном – его рейтинг взлетел.