Несколько поостыв, Ретт язвительно, тем не менее, заметил:
– Знаешь, дорогая, ведь не я начал этот разговор… Не я…
– А кто же?..
Он передернул плечами – неужели такие очевидные вещи непонятны?..
– Ты мне с самого начала…
Скарлетт на какое-то мгновение отключилась и с тоской подумала: «Сейчас он начнет выяснять, кто прав, а кто виноват… Нет, совсем, как ребенок… Эти бессмысленные, бездарные споры… Этот горностай, – неожиданно подумала она, покосившись на зверька, – эта манера говорить со мной…»
Да, сколько раз повторялось одно и то же: Ретт цеплялся за что угодно – за то, что Скарлетт сказала и за то, что не высказала, за то, что она якобы не так посмотрела на него, за случайно брошенную невпопад фразу, за то, что она когда-то любила не его, красавца Батлера, а какого-то слизняка Эшли…
Скарлетт в таких случаях обычно старалась держать себя в руках, у нее в большинстве случаев хватало на это выдержки – не заводиться же из-за пустяков!..
Но иногда привычное, не врожденное, но выработанное десятилетиями самообладание изменяло ей… А в последнее время это случалось все чаще и чаще…
А Ретт уже разошелся вовсю:
– …ты с самого начала принялась корить меня тем, что я, вместо того, чтобы ехать в свою контору, сижу тут и занимаюсь этим горностаем… Как будто бы я недостаточно взрослый человек, будто бы я какой-то мальчик… А я еще вынужден оправдываться перед тобой. Я, Ретт Батлер!.. Сколько это может продолжаться?!. Скарлетт, и это уже не в первый раз…
Скарлетт тяжело вздохнула – она и без того знала, что не в первый…
И, наверняка – не в последний.
«Сколько же это может продолжаться?..»
Наверное, ровно столько, сколько они будут вместе, не иначе…
Да, конечно же, все эти ссоры всякий раз начинались не потому, что они опротивели друг другу, а скорее потому, что по-прежнему любили: он – ее, она – его… Но ведь и в такой мучительной любви может наступить какой-то вакуум, когда все становится безразлично…
– …сколько же это может продолжаться?..
Скарлетт вздохнула.
– Не надо, Ретт…
Она хорошо поняла, что единственный выход избежать скандала из-за этой мелочи – резко перевести беседу в другое русло.
Улыбнувшись, она неожиданно спросила:
– Послушай, Ретт…
Тот оборвался на полуслове и хмуро посмотрел на свою жену.
– Да…
– Послушай… Я ведь забыла сказать тебе – еще вчера почтальон принес письмо из Тары…
Ретт деланно изумился.
– Вот как?..
Скарлетт кивнула.
– Ну да…
– Из Тары?..
Наверняка, в этот момент Ретт был настолько далек от повседневности, даже от связанной с Тарой, что это сообщение не заинтересовало его совершенно.