– Только не говори, что ты тоже пришел за пирожным, – проговорила она наконец, стараясь казаться спокойной.
– Разумеется нет.
Томас распрямил плечи, взгляд его стал холодным. Он шагнул вперед грациозной скользящей походкой хищника, опасного и неукротимого. Какое невероятное сочетание – великолепное тело и ледяные глаза без искорки чувства.
И снова, в который раз она ощутила непреодолимую потребность вернуть ему радость жизни, заставить смеяться. Хлое безумно захотелось увидеть, как он потеряет свое хваленое самообладание. Но пристальный взгляд Томаса шарил по ней, не упуская ни растрепанных волос, ни потертых лодочек, и по телу Хлои прошел холодок.
– Красивый костюм, Хлоя. И модный. Только вряд ли в таком удобно обслуживать посетителей.
– Сегодня я не работаю, – пояснила Хлоя, нервно облизнув губы. Взгляд Томаса немедленно приковался к ее рту. Если она закроет глаза, он, наверное, поцелует ее. – Опаздываю на встречу.
Томас кивнул и ничего не ответил.
– Ты в порядке? – Лана многозначительно посмотрела на Хлою, подхватывая тяжелое блюдо с пирожками.
Хлоя с удивлением сообразила, что Лана не хочет оставлять ее наедине с Томасом. Неужели весь мир считает, что он сам дьявол? И лишь потому, что носит волосы до плеч, не собирается никому кланяться и имел несчастье родиться от мошенника и негодяя?
– В полном, – заверила она и, поскольку Дана с сомнением покачала головой, добавила: – Честное слово.
Обида за Томаса заставила Хлою яростно сжать кулаки. При виде воинственной физиономии хозяйки Лана поспешила ретироваться. Однако Хлоя быстро опомнилась. Разве жители города, которые были не раз обмануты подонком, виноваты в том, что никак не могут простить этого ни ему, ни его сыну?
Их взгляды встретились, и Хлоя почувствовала, что не сможет отвести глаза. Молчание становилось все напряженнее.
Между тем Томас, сжав зубы, приготовился сделать решительный шаг. Он и не подумал отказаться от того, что так долго снилось ему по ночам. Отказаться лишь потому, что она выглядит просто ослепительно в этом костюме, открывающем ее идеальные ноги длиной, по крайней мере, в милю. Тем более он успел подслушать конец разговора между ней и Конрадом.
– Обещай, что придешь, прежде чем заложишь последнюю рубашку.
Хлоя рассмеялась, но глаза стали печальными. Теперь он знает, что закладывать ей нечего.
Томас неустанно твердил себе, что это его не касается. Не его вина, что она в долгах по уши и беззащитна перед каждой алчной акулой вроде него.
– Опаздываешь? – переспросил он.
– Да.
Она поднесла к глазам запястье и беспомощно улыбнулась.