– Ах, снова этот неотразимый Грант Чандлер! Говорят, он и в спальне так же хорош.
– Ммм, готова предоставить ему услуга бесплатно.
Наивная и неопытная, Софи не сразу определила, что эту беседу вели вовсе не леди, а так называемые дамы полусвета – проще говоря, падшие женщины, готовые развлекать джентльменов за деньги и драгоценности.
Софи сосредоточила внимание на объекте всеобщего восхищения, не в силах отвести взгляд от подтянутой, стройной фигуры, особенно заметной в тот момент, когда победитель легко спрыгнул с высокого сиденья, и от очаровательной, слегка плутовской улыбки в ответ на поздравления и рукопожатия соперников. Герой без стеснения направился к неизвестной молоденькой барышне и, взяв ее за руку, отвел в сторону. Он долго смотрел ей в глаза, и Софи мгновенно влюбилась. А по неопытности решила, что он тоже влюбился в нее.
И сейчас, спустя десять лет, замерев в объятиях непредсказуемого, способного на самые дерзкие поступки мужчину, Софи с раздражением осознала, что все еще надеется на искренность его чувств.
– Все, что между нами было, бесследно ушло. Возрождать прошлые заблуждения бессмысленно.
– Неужели заблуждения? – прошептал Грант, согревая ее теплым дыханием. – В объятиях друг друга мы обрели редкую страсть. Ни до нашей встречи, ни после нее мне не приходилось испытывать ничего подобного.
– Разговор вышел за рамки приличий. Немедленно отпусти меня!
Грант и не подумал ее отпускать, лишь повернул к себе лицом. Герцогиня неожиданно оказалась зажатой между стеной и широкой грудью, всем телом ощутила призывную близость. Приподняв пальцем ее подбородок, Грант заглянул ей в глаза.
– Скажи, что забыла все, что между нами было, – хрипло произнес он, – скажи честно, и я немедленно уйду.
Софи выдержала взгляд и соврала:
– Забыла. Просто выбросила из головы.
Его глаза зажглись неудовлетворенным желанием.
– Что ж, позвольте напомнить, герцогиня.
Он накрыл ее губы своими губами с утонченным мастерством, достойным самого дьявола. Софи попыталась отвернуться, однако искуситель не только удержал ее на месте, но и проник языком в рот, чтобы возбудить те же магические ощущения, которые она так хорошо помнила. Но разве воспоминания могли сравниться со страстной реальностью живого поцелуя? Грудь у Софи заныла, ноги подкосились, и если бы Грант не держал ее в объятиях, она бы упала. В попытке отстраниться Софи прижала ладони к гладкой ткани сюртука. Искуситель воспринял это движение как вызов: лаская губами, руками, всем телом, он продолжил безжалостное наступление.
Софи жаждала его ласк и в то же время ненавидела его. Действия Гранта казались рассчитанными и выверенными, словно он загнал собственную страсть в узкие рамки рассудка. Даже дыхание у него не участилось. Ему хотелось покорить ее, доказать собственную правоту. Что ж, она не отступит, пока не отступит он!