Орлик открыла окно, крикнула старику: «От вас я такого хулиганства не ожидала, уважаемый Дассам!»
«Мало ли тут стариков по имени Дассам? Наверное, очень распространенное в степи имя», - подумал Дима и с этой мыслью уснул.
В восемь пятнадцать утра он проснулся, на цыпочках отправился через спальню в душ. Соня крепко спала, свернувшись калачиком, держала в руке маленького облезлого плюшевого медвежонка. Одеяло сбилось,
Дима осторожно поправил его, заметил, что она спит в простой белой футболке.
- Нельзя не учитывать фрактальность времени, - тихо, отчетливо произнесла Соня, - термофильные бактерии, ген пи аш 53…
Глаза ее были закрыты, она резко перевернулась на другой бок, взмахнула рукой и заехала Диме по носу. Медвежонок упал на пол, Дима поднял его, положил на подушку.
- Вирус и раковая клетка себя копируют, копируют до бесконечности, нет у них другой цели, поймите наконец, - сердито сказала Соня.
- Поспи еще немного, - прошептал Дима.
Но она проснулась. Села, потерла кулаками глаза, взглянула на Диму, зевнула и спросила:
- Который час?
На щеке у нее отпечатались складки наволочки, всклокоченные волосы торчали в разные стороны.
- Половина девятого. Доброе утро, Сонечка. Я иду в душ. Или, хочешь, ты иди первая, - он смущенно кашлянул, нахмурился и отвернулся.
Он едва сдерживал себя, ему хотелось обнять ее, сонную, теплую, поцеловать трогательные рубчики на щеке, зарыться лицом в мягкие светлые волосы.
- Иди, только быстро, - она опять зевнула, провела рукой по волосам, натянула одеяло до подбородка, - мы проспали все на свете. Где ты взял халат?
- В шкафу нашел, на верхней полке.
- Там еще есть? Принеси мне, пожалуйста.
Он принес, положил на край кровати и застыл, щурясь на белесую полоску рассветного неба в проеме между штор. Ему казалось, если он сейчас шевельнется, его притянет к ней, как будто она магнит, а он железный человек.
- Дима, ты что? Иди в душ.
Голос ее, осипший спросонья, прозвучал удивленно и слегка испуганно.
- Да, сейчас. Там опять плохая погода. Пасмурно, - сказал он, лишь бы не молчать, он уже заметил, что, когда молчишь, притяжение усиливается.
- Ладно, ты пока понаблюдай за погодой, проснись окончательно, я пойду первая.
Она выскользнула из под одеяла, схватила халат и босиком помчалась к ванной комнате. Он успел заметить на футболке синие готические буквы «Зюльт Ост». Дверь закрылась, щелкнул замок. Дима медленно опустился на край кровати, взял плюшевого медвежонка. Медвежонок был теплый и пах Соней. Мед и лаванда. Старик Агапкин говорил, что Соня удивительно похожа на свою прабабушку. Черты лица, тембр голоса, мимика, даже запах, как будто все повторилось. «Так для меня пахнет счастье, - сказал старик. - Мед и лаванда. Возможно, именно этот запах, а вовсе не паразит, вернул меня к жизни. Сколько раз такое было, я совсем помирал, мечтал помереть, но стоило подумать о ней, и откуда то появлялись новые силы. Конечно, были другие, жизнь длинная, но кроме Тани я никого не помню».