— Вот это верно, — подхватила черноглазая Маргарита. — Мы не вписываемся.
Остальные согласно кивнули. Дело было даже не в тройках, а в том, что Команда отчаянных то и дело оказывалась в каких-нибудь крайне острых ситуациях, которые приводили к большим или мелким конфликтам с учителями.
— А что значит, вступительный взнос в виде своих способностей? — продолжал изучать объявление Иван.
— Это, Ваня, очень просто, — с ехидной улыбкой ответила Варя. — Ты должен уметь что-нибудь делать.
— Каждый умеет что-нибудь делать, — пожал плечами Иван.
— Но не каждый им нужен, — продолжала Варя. — Чтобы тебя оценили в нашем Английском клубе, ты должен, например, хорошо петь, или танцевать, или рисовать, или, на худой конец, печь английские кексы.
— Ке-ексы? Англи-ийские? — переспросил Иван.
— Да это я так, к примеру, — поспешила успокоить его Варвара. — А в действительности ты им вполне подойдешь, если просто умеешь хорошо разводить костер.
— На фига им мой костер в их Английском клубе? — ещё больше удивился Иван.
— Потому что, Ваня, — вкрадчиво проговорила Варвара, — они, в лучших английских традициях, постоянно устраивают пикники на нашей русской природе. А во время таких пикников любят посидеть вокруг костра. Но сперва кому-то нужно его разжечь. А это далеко не у всех получается быстро.
— У меня, например, получится, — обиженно изрек Герасим. — Но я им все равно не нужен.
— А ты очень к ним хочешь? — спросил Иван.
— Теперь ни за что! — высокомерно произнес Муму, однако по его виду чувствовалось, что он сильно обижен на Английский клуб.
— Герочка в прошлом году пролетел, — услужливо объяснила Варя.
Судя по недоброму выражению, которое приняло скуластое лицо Герасима, он явно собирался поставить Варвару на место, но ему помешал звонок.
— Ребята! — завопила Марго. — Сейчас физика, а мы ещё не разделись.
И Команда отчаянных сломя голову кинулась в раздевалку.
Глава II.
ПРЕДСКАЗАНИЯ СБЫВАЮТСЯ
На физике выяснилось, что Герасим вчера не зря дозванивался Варваре. Невысокий щуплый физик Виктор Антонович в очках с толстенными стеклами и тщательно приглаженными остатками былой шевелюры первым делом вызвал к доске своего, как он выразился, «большого друга Герасима Каменева».
— Мне, знаешь ли, очень тебя не хватало во время каникул, — с улыбкой добавил физик.
«Глумись, глумись, садюга, — поплелся к доске Муму. — Ничего, будет когда-нибудь и на моей улице праздник».
Однако на сей раз дело для Герасима обернулось не так уж плохо.
Виктор Антонович заставил его решить на доске ту задачу, над которой они накануне вечером бились с Варей. Муму уверенной рукой начертал формулу. Затем, положив мел на полочку, бойко объяснил решение.