— Ты это, — чуть смягчившись, когда ожидаемое сопротивление не последовало, посоветовал Анзор, — лучше сгоняй в гастроном и возьми бутылку водки. И спичек, да. Заточишь спичку, капнешь на нее водкой и смочишь линию. А потом аккуратненько, ваточкой, промокнешь, да. А то как бы водой основной текст не повредить…
Данька честно сходил за водкой, спичками и ватой, нехотя подготовил себе рабочее место на столе, развернул листок и… понял, что ни за что на свете не будет этого делать…
Анзор появился в два часа, когда Данька уже начал волноваться.
— Ты где был?
Анзор окинул хозяйским взглядом стоявшую на столе бутылку водки, вату, спички, нож, одобрительно кивнул и уточнил:
— Все получилось?
У Даньки не хватило духа признаться, что он так и не решился прикасаться к тексту, поэтому он лишь молча кивнул.
— Молодец, да, — похвалил Анзор и, вытащив из кармана какой-то фломастер и странное устройство с трубочкой газоразрядной лампы сиреневого цвета, показал их Даньке.
— Детекторы валют искал. Вот это, — он поднес к Данькиному носу фломастер, — детектор бумаги. Если бумага поддельная — тут же меняет цвет, да. А это — ультрафиолетовая лампа. Еле достал…
На «Маяковскую» они приехали минут за пятнадцать до указанного срока. Анзор отчего-то посчитал, что приходить так рано не солидно, и они еще почти десять минут выписывали круги по станции, ожидая, пока выйдет время…
Артура Александровича они увидели сразу. Он стоял прямо напротив выхода из метро весь из себя такой не наш — в элегантном белом плаще, шикарных очках в золотой оправе с затененными стеклами и с причудливо изогнутой трубкой в левой руке. Рядом с ним, держа над его головой черный зонт с полированной деревянной ручкой, топтался какой-то мужик, так же неплохо одетый, но на фоне Артура Александровича, слегка терявшийся. То есть они с Анзором, конечно, точно не могли знать, что этот мужчина и есть тот самый Артур Александрович, но кем, скажите на милость, он еще мог бы быть?
Он их тоже вычислил сразу. Во всяком случае, едва они вышли из дверей, как взгляд Артура Александровича, до того момента рассеянно скользивший по потоку машин, едва ползущих по Тверской, тут же обратился в их сторону и на его губах заиграла приветливая улыбка.
Данька поежился. Выражение лица изменилось так резко, как будто Артур Александрович просто повернул внутри себя какой-то выключатель…
— Добрый день, молодые люди, очень рад вас видеть.
Анзор солидно пожал протянутую ему руку, а Данька, в свою очередь, торопливо коснулся ладони и отступил назад, чуть за спину Анзора. Взял на себя переговоры — вот пусть и отдувается…