Очнулся он от воплей Барабанщицы:
— Вы не имеете права! — орала она. — Немедленно отпустите его! У меня отец — полковник ФСБ. Я вас всех урою, козлы!
— Слива, заткни ей пасть, достала.
И в следующее мгновение послышался хлесткий удар и короткий взвизг Барабанщицы.
— Э-э, вы че, сволочи… — это уже был голос Гаджета.
— Ха, да их тут целая компания, — радостно воскликнул один из громил, — ща оторвемся!
Даньку подняли за шкирку, глухо клацнула открываемая дверь, и его, будто мешок с картошкой, швырнули в темное нутро какой-то машины, судя по всему джипа. Дверь хлопнула, приглушив доносящиеся снаружи звуки, в которых уже можно было различить и визг Немоляевой.
Данька дернулся, но, похоже, за то время, что он был без сознания, ему успели связать руки. Так что первая попытка приподняться не удалась. Зато следующая закончилась почти удачей. То есть он рухнул с заднего сиденья вниз, между креслами, извиваясь всем телом, выпрямился и… замер. На заднем сиденье кто-то был. Данька медленно повернул голову и вздрогнул. Тот самый бомж! Несколько мгновений Данька недоуменно пялился на него, пытаясь связать воедино те обрывки мыслей, которые метались у него в голове, типа «а почему он…», «как он здесь оказался…», «так это он…», но тут бомж спросил:
— Развязать?
Данька тупо кивнул. Бомж протянул руку и коснулся его стянутых веревкой запястий. В то же мгновение Данька почувствовал, что его руки свободны.
— Иди, — кивнул бомж и сдвинул ноги, освобождая проход. Но Данька упрямо мотнул головой и взялся за ручку двери, за которой слышались крики боли и торжествующий рык мордоворотов.
— Ты сможешь им помочь? — удивленно спросил бомж.
Данька беспомощно втянул голову в плечи.
— Тогда куда ты лезешь? — качнул головой бомж. — Тебя же опять схватят.
— Пусть, — упрямо набычился Данька, — их ведь из-за меня.
Бомж пожал плечами. Данька напрягся. Да, все было глупо, его сейчас точно схватят, и самым разумным было бы воспользоваться моментом и сбежать. Потому что если он сейчас попадется, получится, что ребята зря ввязались в эту безнадежную драку, а вот если он сбежит, оставит мордоворотов с носом, то… Данька зло мотнул головой. К дьяволу все эти рассуждения! Они! Дерутся! За него! И его место там, рядом с ними!
Он решительно распахнул дверцу и вывалился наружу. Кот и Гаджет лежали на земле в позе эмбриона, а два мордоворота лениво пинали их. Чуть поодаль еще один держал за волосы стоявшую на коленях Барабанщицу и так же лениво бил ее по лицу. Маша все пыталась подняться, но урод вновь и вновь заваливал ее, небрежно дергая за волосы. Немоляеву рвало около урны, а Катя, держась за глаз, с трудом поднималась на ноги возле кустов. Один из мордоворотов, пинающих ребят, оглянулся.