– Вот, поймали барышню, которая хотела проколоть Колизею сухожилия. – Джефри раскрыл руку, в которой держал тонкое шило. – Но все обошлось. Мы с Тимом были начеку.
– Ричард, и ты знал об этом? – потрясенно прошептала Нора.
– Нет, но… Нора, я хочу с тобой поговорить. Пожалуйста…
– Нам не о чем разговаривать…
– Я тебя очень прошу. В память о том лучшем, что было между нами. Ведь не все же было так ужасно, а?
Куда только делся аристократический лоск Ричарда? Перед ней стоял сломленный мужчина, осознающий, что его любовь недостойна, но все-таки борющийся за нее.
Нора посмотрела на Джефри, потом перевела взгляд на Мадлен. Прочтя вопрос в ее взгляде, он кивнул головой, а суровая дама возмущенно фыркнула, но промолчала.
– Ну хорошо, только недолго.
Они отошли в сторону и остановились у входа.
– Ну и?.. – Она посмотрела на бывшего Прекрасного Принца, поражаясь произошедшей метаморфозе.
– Нора, пожалуйста, уговори Мадлен не доводить дело до полиции.
– Чего это ради?
– Понимаешь… Элен… Она не всегда адекватно реагирует на события. Ее с детства приучали к мысли, что она должна быть лучшей во что бы то ни стало…
– И поэтому пусть калечит людей и лошадей?
– Да, она некрасиво поступила тогда с тобой… Но ведь она боролась за меня… ее можно понять.
– Ага… Ты чуть не покалечился, у меня испорчена репутация, но это все такие мелочи…
– Ревность слепа. Как женщина, ты должна ее понять.
– Ладно, пусть там была ревность. А Колизей чем виноват?
– Ты чуть не отбила меня у нее, а теперь собиралась отобрать чемпионскую корону.
– Колизея не прощу!
– Но с ним ничего не случилось! А если я поклянусь, что она… что мы с ней уйдем из спорта навсегда, ты ее простишь?
– Ты готов поступиться всем ради нее?!
– Плохая или хорошая, но она моя жена. И я люблю Элен.
Нора покосилась на невозмутимую красавицу, стряхивающую с черной куртки несуществующие пылинки, словно дома перед зеркалом. Нору вдруг озарило:
– Так ты пришел ко мне в номер, чтобы нас застали вместе! Чтобы рассорить меня с Джефри и Мадлен…
Ричард опустил глаза.
– Это правда. Но здесь мы квиты. Твой удар ощущается до сих пор. Чувствуется, ты вложила в него всю душу.
– Что ты! – усмехнулась Нора. – Ты даже не представляешь, что бывает, когда я включаю свое обаяние на полную катушку!
– Так ты нас простила?
– Ладно. Я постараюсь уговорить Мадлен принять извинения Элен…
– Но она не будет извиняться!
– Значит, сядет в каталажку, где у нее не будет возможности часами вертеться перед зеркалом!
– Ты права, я постараюсь уговорить ее извиниться.
– Вот-вот, постарайся. Итак, извинения перед Мадлен – это первое. И ты завтра объявишь, что это твое последнее выступление, потому что Элен заболела и ты собираешься посвятить жизнь ее лечению, а она снимется с соревнований, и больше мы ее на лошади вне вашего поместья не увидим. А чтобы у тебя не было проблем с памятью, мы заберем подписанный протокол, и если возникнут проблемы, передадим его прессе. Утрясать вопрос с констеблем будешь сам.