— Дела-а, — поскреб пятерней затылок директор. — Где ж ты, Роман Иванович, такой стул зловредный нашел?
— В кабинете химии, — по-детски обиженным тоном пробасил литератор. — Помогите мне сесть. Спина устала.
И он с помощью Школьниковой и Ахметова опустился все на тот же злополучный стул, который, можно сказать, уже почти стал его неотъемлемой частью.
— Роман Иванович, а если и впрямь к телу прилипнет? — вновь предостерегла Школьникова.
— Раз до сих пор не прилип, то, может, вообще не прилипнет, — обреченно махнул рукой литератор.
— Если стул из химического, то можешь и прилипнуть, — возразил Арсений Владимирович. — Наверное, Алевтина Борисовна что-нибудь пролила.
— Случайно, — выразительно косясь на Ахметова и Мою Длину, счел своим долгом добавить директор школы.
— Вот и Пашков то же самое говорит, — вспомнились Лешкины слова Ахметову.
— Пашков? — мигом насторожились директор и заместитель директора. — Опять эти «бешники».
— Пашков ни при чем, — тут же вступилась Школьникова.
— Он всегда ни при чем, — с сомнением покачал головой Арсений Владимирович.
Уж ему-то, а впрочем, и всем в две тысячи первой было известно: Лешкину голову чуть ли не с первого класса переполняли заманчивые, но очень рискованные замыслы. Перед тем как осуществить их, Лешка производил скрупулезные расчеты, благодаря которым все должно было пройти без сучка и задоринки. Однако неумолимая жизнь вносила свои поправки. В результате от Лешкиных экспериментов страдали ни в чем не повинные учителя и ученики родной школы, а порой и жители Сухаревской площади и окрестностей.
Именно благодаря Лешке не так давно рухнула стена в директорском кабинете. Напрочь забились стоки бассейна, в который питомцев две тысячи первой возили сдавать зачеты по плаванию. Пострадал лимузин одного бизнесмена, на крышу которого приземлилась самодельная ракетная установка, изобретенная и запущенная Лешкой совместно с младшим братом-погодкой Сашком. Историй случалось много. Знаменитый нейрохирург Пашков — старший уверял, что почти весь заработок тратит на возмещение ущерба, нанесенного сыновьями различным организациям и частным лицам. Лешку постоянно подвергали наказаниям и длительным домашним арестам. Однако он не унывал. По его словам, даже у самых великих людей случались неудачи. Поэтому, не успев потерпеть очередное фиаско, неутомимый Пашков уже вынашивал новые планы. Словом, не было ничего удивительного, что Михаил Петрович и Арсений Владимирович немедленно заподозрили Лешку.
— Если не Алевтина Борисовна что-нибудь пролила, — продолжал доблестный заместитель по хозяйственной части, — то точно, Пашков. Никому другому в их классе такого в голову не придет, — даже с некоторым уважением добавил он. — Это ж надо так крепко приклеить.